На всю жизнь запомнился мне рассказ о возвращении пилота сбито­го самолета Юры Комарицкого, самолет которого не вернулся с боевого выле­та на Бреслау. О судьбе экипажа ничего не было известно. Связь с ними прервалась после того, как радист доложил, что задание выполнено и экипаж уходит от цели, направляясь «домой».

Немецкий пулеметчик уже засек меня и сопровож­дает короткими очередями. Пули вонзаются в снег впереди меня. Лежу, жду, пока он перенесет огонь на другие цели. Снова пробира­юсь вперед, и снова рядом хлюпают пули. Я падаю, отдыхаю, сма­чиваю пересохшее горло снегом и, выждав удобный момент, делаю следующий бросок вперед, если это можно назвать...

Ров был широк. Упирался в железнодорожное полотно, где засели фашисты, их оттуда не вышибли. Они висели на левом фланге нашей ударной группы. А с правой стороны, вдали, про­сматривался излом в сторону Ям-Ижоры, где тоже были фашисты. Заняв часть рва, мы подставили фланги наших подразделений под губительный огонь. В таких условиях продержаться ...

На улице минус 22 градуса, и мальчика тепло одели: лицо укутано до самых глаз шерстяным платком, на руках две пары варежек, на неестественно тонких ногах болтаются серые разношенные валенки. В нагрудном кармане его пиджачка лежат заколотые английской булавкой необходимые документы. А в боковом кармане пластинка хлеба и кусочек сахара – он может съесть их не раньше, чем тронется в обратный...

В кармане я берегла маленький кусочек шоколада, полученного по карточкам вместо сахара. Я мечтала насладиться им с горячей водой. Подойдя к столику с кружкой кипятка, я бережно развернула драгоценный па­кетик, решая трудную задачу, сколько оставить на другие дни. Но внезапно меня охватила неясная тревога...

Валега вот читает по складам, в делении путается, не знает, сколько семью восемь, и спроси его, что такое социализм или родина, он, ей-богу ж, толком не объяснит: слишком для него трудно определяемые словами понятия. Но за эту родину — за меня, Игоря, за товарищей своих по полку, за свою покосившуюся хибарку где то на Алтае — он будет драться до ...

Однажды ночью в дверь квартиры раздался стук. Мама подошла с лучиной, спросила: «Кто?». Мужской голос ответил, что привез посылку от отца. Мама открыла дверь. На лестнице стоял молоденький офицер-летчик с небольшим пакетом в руках. Он сказал, что очень спешит, отдал посылку и убежал. Вся семья поднялась с постелей, распаковали посылку и увидели там...

В большом детдомовском зале стоит елка, украшенная дивными бумажными игрушками. Вокруг нее веселятся дети, танцуют, поют. Для многих, как и для меня, это первая в жизни елка, первый настоящий праздник. В зале топилась печь. Устав от непривычного веселья, я усе­лась у печки и, приоткрыв дверцу, стала любоваться на ве­село потрескивающий огонь. И ...

Сре­ди раненых я увидела санинструктора Гришу Соловьева, который ползал на нейтралку, чтобы вытащить бойца. Там он и получил тяжелое ранение в обе ноги. Гриша потерял много крови. С того времени прошло больше девяти часов. Он лежал на носилках, из-под которых виднелись его ноги, вытянутые к топившейся печур­ке. Я обратила внимание на одну из них. ...

Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.

Еду в Ленинград, в самый головной Институт. Две тысячи сотрудников! Прекрасная дешевая столовая. Масса лабораторий. Добираюсь до нужной – покрытий. Три дня беседую с сотрудниками, руководителем. Заняты теоретическими вопросами, пишут книги, защищают диссертации, заняты общественной деятельностью, делятся новостями. Никто не может сказать, какие покрытия из выпускаемых нашей промышленностью...

Следует указать, что в течение всего этого времени и осо­бенно летом 1941 года Институт искал новых форм и направ­лений работы, определенного «социального заказа» в связи с резко изменившейся и меняющейся обстановкой. Существен­но отметить, что «отраслевые» эпидемиологические отделы, занимавшиеся определенным кругом инфекций каждый, пе­рестраивали ...

Мы, восемнадцатилетние юнцы, молодые лейтенанты, выученные артстрелковой подготовке и корректировке огня в училище капитаном Кириенко, который имел академическое артиллерийское образование, считали невозможным такую часть, как наша, выпускать на поле боевых действий. Но это было потом. А пока за каких-то двадцать с небольшим дней из людей, в...

По причине частых бомбардировок и авианалётов на Гамбург было принято решение об эвакуации почти всех детей школьного возраста в сельские районы подальше от города - туда, где авианалётов не было, либо они были редки. Меня отправили в Дрезден. Нас разбили по классам. Во главе нашего класса был учитель и один, уже в годах, вожатый из Гитлерюгенд.

Это очень грустно, но это почти факт. Если под Москвой нам удалось сдержать немцев, то сейчас они подготовились «дай бог как»… У них авиация, а авиация сейчас это все… Надо трезво смотреть в глаза событиям. Главное через Дон прорваться. Вешенская, говорят, уже занята, — вчера один лейтенант оттуда вернулся. Остается только Цимлянская.

В наш век в таких случаях карающий и гуманный меч, прежде всего, арестовывал близких до седьмого колена. Чтобы не быть голословным, сошлемся на нашего з/к Н. Его арестовали, когда дочке было три месяца. Когда он упорно не соглашался признать вину, следователь посадил жену с девочкой. Теперь Н. водили на...

2 декабря немцы вошли в город. Два дня перед этим улицы были пустыми. Через город летели снаряды. Взрывы гремели с западной и восточной сторон. С ближайшей колокольни строчил пулемёт. К вечеру 2 декабря пулемёт замолчал, взрывы смолкли. Уже в сумерках в окно мы увидели, как по другой стороне улицы шли...