Крым в период немецкой оккупации

Романько Олег Валентинович — российский историк. Специалист по проблеме коллаборационизма в годы Второй мировой войны, военно-политической истории нацистской Германии и межнациональным отношениям в XX веке. Доктор исторических наук, профессор.

Крымский полуостров по ряду причин как политического, так и военного характера занимал существенное место в планах руководства Третьего рейха. Поэтому для захвата и удержания этой, по сути, небольшой территории нацисты затратили значительное количество людских и материальных ресурсов. Фактически борьба за Крым продолжалась на протяжении почти трёхлетнего периода, который условно можно разделить на два этапа:

• 1. Активные боевые действия регулярных частей вермахта и Красной армии (октябрь 1941 – июль 1942 и апрель – май 1944 г.);
• 2. Оккупация (декабрь 1941 (фактически август 1942) – апрель 1944 г.), когда основным противником немецких силовых структур на полуострове были партизаны.

О первом периоде сказано и написано уже достаточно много и полно. О втором – примерно столько же, но крайне односторонне. В советской исторической литературе оккупация неизменно сводилась только к зверствам нацистов над мирным крымским населением, экономическому ограблению полуострова и партизанской войне. Всё это, безусловно, правда. Тем не менее оккупанты, которые более двух лет являлись полными хозяевами в Крыму, описывались советскими историками крайне абстрактно. Тогда как известно, что на любой занятой ими территории немцы, со всем свойственным им педантизмом, учреждали разветвлённый оккупационный аппарат, у каждой из частей которого была своя сфера ответственности.

Главной особенностью немецкого оккупационного режима на территории СССР было то, что он только в теории представлял единый институт, управляемый из Берлина. На деле же этот режим состоял из трёх практически автономных и взаимопересекающихся (территориально и административно) ветвей власти: гражданской администрации, представленной органами Министерства по делам оккупированных восточных областей, различных военных оккупационных инстанций и аппарата полиции и СС. Не был в данном случае исключением и Крым.

* * *

Гражданская администрация. 1 сентября 1941 года на территории Крымского полуострова, а также Херсонской и Запорожской областей УССР нацисты формально создали новую административную единицу – генеральный округ «Крым» (Generalbezirk Krim) общей площадью 52 тыс. квадратных километра и с населением около 2 млн человек. Центром этого новообразования был выбран Симферополь. Генеральный округ «Крым» являлся составной частью ещё более крупной оккупационной структуры – рейхскомиссариата «Украина» (Reichskomissariat Ukraine). Помимо него, в рейхскомиссариат входили ещё пять генеральных округов: «Волыния – Подолия», «Житомир», «Киев», «Николаев» и «Днепропетровск». Полновластным правителем этих оккупированных территорий стал видный функционер нацистской партии Эрих Кох, который имел резиденцию в городе Ровно [1].

Высшим органом гражданской оккупационной администрации в генеральном округе «Крым» являлся генеральный комиссариат, который было поручено возглавить Альфреду Фрауэнфельду ^[2].

В административном отношении территория генерального округа делилась на 14 округов (Gebiete), в каждом из которых планировалось создать окружной комиссариат во главе с окружным комиссаром. Центрами округов были определены следующие населённые пункты: Цурюпинск, Каховка, Геническ, Акимовка, Мелитополь, Джанкой, Евпатория, Курман-Кемельчи, Ички, Симферополь, Судак, Керчь, Ялта и Севастополь. Как правило, эти новые административные единицы объединяли по два-три прежних советских района. В наиболее важных городах генерального округа планировалось создать городские комиссариаты (Stadtkomissariat), руководители которых пользовались бы правами окружных комиссаров. Всего было выбрано четыре таких населённых пункта: Мелитополь, Симферополь, Керчь и Севастополь ^[3].

В связи с тем, что до лета 1942 года территория генерального округа «Крым» являлась ближним тылом действующей армии, это административно-территориальное устройство не стало реальностью. К своим обязанностям Фрауэнфельд смог приступить только 1 сентября 1942 года. Но оставался один нюанс. Девять округов Крыма так и не перешли под юрисдикцию генерального комиссариата. По указанным выше причинам полуостров считался находящимся под двойным управлением: гражданским (номинально) и военным (фактически). То есть из состава генерального округа Крым не изымал никто, однако гражданские чиновники не имели здесь никакой власти. Такое положение вещей привело к тому, что административный центр был перенесён из Симферополя в Мелитополь, а сама административная единица получила название генеральный округ «Таврия» (Generalbezirk Taurien) ^[4].

* * *

Военная администрация. На протяжении всего периода оккупации реальная власть на Крымском полуострове принадлежала командующему расквартированными здесь частями вермахта. Во главе местного аппарата военной администрации находился так называемый командующий войсками вермахта в Крыму (Befehlshaber Krim), который по вертикали подчинялся командующему группой армий «А» (с апреля 1944 г. – группа армий «Южная Украина»). Обычно такая должность вводилась на тех оккупированных территориях, где высший начальник вермахта должен был не только осуществлять охранную службу, но и выполнять административные функции ^[5].

С декабря 1941 по май 1942 года на этом посту находился командующий 337-й пехотной дивизией генерал-лейтенант Карл Шпанг. В этот период его должность называлась несколько по-другому – командующий войсками вермахта на полу острове Крым (Befehlshaber der landergen der Halbinsel Krim). В силу целого ряда причин его административная власть являлась в тех условиях скорее временной и распространялась только на те районы Крыма, где боевые действия уже не велись. Кроме того, в функции этого военного чиновника входило обеспечение тыла стоявшей под Севастополем и Феодосией 11-й немецкой армии, имевшей, однако, свои административные службы.

С мая по июль 1942 года в Крыму развернулись интенсивные бои. Теперь весь полуостров стал тылом немецких войск и вся полнота военно-административной власти на его территории перешла к соответствующим органам штаба 11-й армии генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна ^[6]. А должность Шпанга была упразднена.

В августе – сентябре 1942 года 11-я армия покинула Крым. В связи с этим возникла необходимость в создании реального органа, который бы являлся здесь главной военно-административной инстанцией. С этой целью и была создана должность командующего войсками вермахта в Крыму, которую последовательно занимали немецкие генералы (табл. 1).

В октябре 1943 года, после эвакуации Кубанского плацдарма, на территорию Крыма были выведены части и соединения 17-й немецкой армии. В ноябре 1943 года, после передислокации армии, её командующий генерал-полковник Эрвин Йенеке занял одновременно и высший административный пост на полуострове. А 1 мая 1944 года, уже почти на исходе боёв за Крым, его на этой должности сменил генерал пехоты Карл Альмендингер, бывший до этого командующим 5-м армейским корпусом [7].

В целях осуществления всех необходимых полномочий при должности командующего войсками вермахта в Крыму был создан штаб, основой которого послужили соответствующие структуры 42-го армейского корпуса 11-й армии. Организационно этот штаб состоял из нескольких отделов, главными из которых в данном случае являлись оперативный (I), разведывательный (II) и административный (VII). Через первый отдел шло управление войсками оккупационной группировки на полуострове (немецкие, румынские и словацкие полевые части и соединения), через второй – подразделениями абвера – немецкой военной разведки ^[8].

Начальник 7-го отдела руководил военно-административными органами, которые состояли из полевых (Feldkommandantur; FK) и местных комендатур (Ortskommandantur; OK) и наделялись всей полнотой власти в зоне своего действия. Полевые комендатуры создавались обычно в пределах одного-двух бывших советских районов (например, в Крыму). Им подчинялись местные комендатуры, создаваемые в городах, районных центрах, крупных узлах железных и шоссейных дорог и местах дислокации военных гарнизонов. Все комендатуры должны были выполнять две задачи: охранную и управленческую. К первой относились «обеспечение покоя» в оккупированных районах и охрана тылов действующей армии. Ко второй – создание органов местного управления, руководство ими и контроль за их деятельностью, а также «мобилизация резервов» для ведения войны. В целом основные функции комендатур заключались в следующем:

— борьба с партизанами;

— охрана коммуникаций, военных объектов и лагерей военнопленных;

— разведывательная и контрразведывательная деятельность;

— ведение пропаганды [9].

Для выполнения указанных функций к комендатурам прикомандировывались подразделения армейской службы порядка. На Крымском полуострове они были представлены тайной полевой полицией и полевой жандармерией, выполнявшими в зоне юрисдикции военной администрации, соответственно, следственные и карательные функции [10].

Всего же за период с 1941 по 1944 год на территории Крыма функционировали четыре полевые и 23 местные комендатуры, которые располагались в ряде населённых пунктов (табл. 2)

***

Полицейская администрация. Согласно приказу Гитлера от 17 июля 1941 года, на рейхсфюрера СС и шефа германской полиции Генриха Гиммлера было возложено «полицейское обеспечение восточных территорий». Последний назначал главных фюреров СС и полиции (Höhere SS— und Polizeiführer: HSSPf), которые являлись высшими полицейскими чиновниками в рейхскомиссариатах или, по согласованию с военной администрацией, в тыловых групп армий. Хотя фюреры СС и полиции формально подчинялись рейхскомиссарам или находились в оперативном подчинении у командующих тыловыми районами групп армий, реальную власть над ними имел только Гиммлер. Этот последний факт означал, что полицейская администрация действовала параллельно и на равных правах с гражданской и военной. В данном случае начиная с сентября 1942 года фюрер СС и полиции генерального округа «Таврия» находился в оперативном подчинении командующего войсками вермахта в Крыму [12].

С 23 июня (фактически с сентября) 1941 года главным фюрером СС и полиции на территории рейхскомиссариата «Украина» являлся СС-обергруппенфюрер Фридрих Еккельн, которого уже 11 декабря сменил СС-обергруппенфюрер Ханс Прютцманн. Здесь следует отметить, что эти лица исполняли свои обязанности не только на территории гражданской администрации. По договору между Гиммлером и Верховным командованием вермахта, они отвечали за полицейское обеспечение также и в тыловом районе южного крыла Восточного фронта. В связи с этим их должность (штаб-квартира в Киеве) официально именовалась «главный фюрер СС и полиции «Россия-Юг» (HSSPf Rusland—Süd). В генеральных округах, входивших в состав рейхскомиссариата, этому чиновнику подчинялись местные фюреры СС и полиции. Так, в генеральном округе «Крым» эту должность (штаб-квартира в Симферополе) занимал СС-бригадефюрер Людольф фон Альвенслебен, который приступил к своим обязанностям в ноябре 1941 года. В отличие от гражданской администрации, его компетенция распространялась на всю территорию генерального округа образца сентября 1941 года. Поэтому должность фон Альвенслебена официально называлась «фюрер СС и полиции генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (SSPf Taurien-Krim-Simferopol) [13].

Аппарат каждого фюрера СС и полиции в целом копировал полицейские структуры Германии. Не был исключением и аппарат СС-бригадефюрера фон Альвенслебена. Организационно ему подчинялись:

— начальник полиции безопасности и СД генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (Kommandeur der Sicherheitspolizei und SD Taurien-Krim-Simferopol); ему в свою очередь подчинялись местные начальники гестапо, СД и криминальной полиции; с ноября 1941 года эту должность последовательно занимали: СС-штандартенфюрер О. Олендорф ^[14] (до июля 1942 г.), СС-оберштурмбаннфюрер Пауль Цапп (июль 1942 – май 1943 г.) и СС-оберфюрер Хайнц Рох (май 1943 – апрель 1944 г.);

— начальник полиции порядка генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (Kommandeur der Ordnungspolizei Taurien-Krim-Simferopol); ему подчинялись местные начальники охранной полиции, жандармерии, железнодорожной охраны, а позднее и вспомогательной полиции порядка, набранной из местных добровольцев; с августа 1942 года и до самого конца оккупации Крыма эту должность занимал генерал-майор полиции Конрад Хитшлер (столь позднее учреждение этой институции по сравнению с предыдущей объясняется тем, что до указанного периода функции полиции порядка на полуострове выполняла полевая жандармерия 11-й армии [15]).

В округах и районах генерального округа «Таврия» находились структурные подразделения аппарата фюрера СС и полиции, которые возглавляли, соответственно, окружные и районные фюреры. Всего было 14 полицейских округов, которые фактически совпадали территориально с округами гражданской администрации. Охранная полиция и полиция порядка были представлены в этих округах соответствующими отделами. Например, летом 1942 года местные отделы этих ветвей полицейской администрации располагались в следующих населённых пунктах Крыма: Симферополь, Бахчисарай, Ялта, Алушта, Карасубазар, Зуя, Евпатория и Феодосия [16].

Каждая из двух частей полиции генерального округа имела двойную юрисдикцию. С одной стороны, она подчинялась своему фюреру СС и полиции, а через него – главному фюреру СС и полиции «Россия-Юг». С другой же стороны – соответствующему Главному управлению в Берлине. Однако в данном случае это не играло существенной роли, так как единственным начальником всех управлений СС и полиции был Гиммлер.

Другой особенностью полицейского аппарата на оккупированной советской территории являлось то, что он всё же не был таким структурированным, как в Германии. Сказывался недостаток профессиональных кадров. В связи с этим оккупанты были вынуждены создавать комбинированные полицейские органы. То есть сотрудники полиции безопасности и СД выполняли одновременно функции и гестапо, и криминальной полиции. Так же обстояло дело и в сфере компетенции полиции порядка [17].

Наконец, нельзя пройти мимо ещё одной особенности немецкого полицейского аппарата на территории Крыма. Прежде всего она касается органов полиции безопасности. Если следовать фактам, СС-штандартенфюрер Олендорф не являлся руководителем полиции безопасности и СД округа «Таврия-Крым-Симферополь». С июня 1941 по июль 1942 года он занимал пост начальника так называемой оперативной группы «Д» полиции безопасности и СД (Einsatzgruppe D) – специального органа, созданного Главным управлением имперской безопасности Третьего рейха [18]. По договорённости с руководством вермахта, эта и ещё три другие подобные группы должны были выполнять функции по обеспечению порядка в тыловых районах групп армий, очищая их от «нежелательных элементов». Однако, помимо этого, в обязанности командиров оперативных групп входило также формирование органов полиции безопасности и СД на оккупированных территориях. В некоторых районах, таких как, например, Крым, где обстановка долгое время оставалась чрезвычайно напряжённой, эти командиры и их группы подменяли, по сути, аппарат полиции безопасности и СД на неопределённый срок [19].

В конце 1943 года полицейский аппарат на Украине подвергся значительной многоступенчатой реорганизации.

Во-первых, 29 октября 1943 года в тыловом районе группы армий «А» была создана новая должность – главный фюрер СС и полиции «Чёрное море» (HSSPf Schwarzes Meer), в подчинение которому вошли фюреры СС и полиции «Таврия-Крым-Симферополь» и «Николаева». На этот пост (штаб-квартира в Николаеве) был назначен повышенный в звании до СС-группенфюрера Людольф фон Альвенслебен, которого на его прежней должности сменил СС-оберфюрер Хайнц Рох ^[20]. Причём последний являлся только исполняющим обязанности. 25 декабря 1943 года и Роха, и его шефа Альвенслебена сменил СС-обергруппенфюрер Рихард Хильдебрандт, остававшийся во главе этих двух по­лицейских аппаратов до самого конца оккупации Крыма ^[21].

Во-вторых, в тот же день, в связи со значительным сокращением рейхскомиссариата «Украина», на его территории и в тыловом районе группы армий «Южная Украина» был создан единый полицейский аппарат, руководитель которого СС-обергруппенфюрер Ханс Прютцманн стал теперь называться верховный фюрер СС и полиции «Украина» (Höchste SSPf Ukraine). Одновременно он оставался главным фюрером СС и полиции «Россия-Юг». Этот пост был сохранён, а зона его ответственности находилась теперь северо-западнее зоны главного фюрера СС и полиции «Чёрное море».[22]

В целом информация о руководящем составе полицейской вертикали в генеральном округе «Таврия» в 1941–1944 годах представлена в таблице 3.

 ***

В июле – ноябре 1943 года на территории Крыма существовала ещё одна, параллельная, система военно-полицейских структур. Она была создана после начала боёв за Таманский полуостров для охраны тыла сражавшихся там войск и для обеспечения бесперебойного сообщения между Чёрным и Азовским морями. Однако, помимо территорий на Кубани, власть её руководителей распространялась также и на город Керчь с прилегающей округой (до 15 км в радиусе). В результате военную администрацию здесь возглавил командующий войсками вермахта Керченской дороги (Befehlshaber der Straße Kertsch) генерал-лейтенант Вальтер Лухт. А полицейским обеспечением занимался фюрер СС и полиции «Керчь – Таманский полуостров» (SSPf Kertsch – Tamanhalbinsel) СС-бригадефюрер Теобальд Тир. Оба эти должностных лица никак не зависели от военно-полицейской администрации на территории Крыма и обладали равными с ней правами. В ноябре – декабре 1943 года, после эвакуации Кубанского плацдарма и высадки советских войск на Керченском полуострове, оба эти поста были ликвидированы за ненадобностью, а их персонал передан в другие подобные структуры [23].

* * *

Местное самоуправление. Со временем каждая из ветвей немецкой администрации стала так или иначе привлекать к сотрудничеству население оккупированного Крымского полуострова. В административной сфере это было первоначально выражено в создании и функционировании органов так называемого местного самоуправления: сельских, районных и городских управлений. Их соответственно возглавляли старосты, начальники районных или городских управлений. Эти органы создавались сразу же по установлению на данной территории немецкой военной или гражданской администрации. В политическом отношении они были абсолютно пассивны и бесправны, а их руководители – полностью подчинены соответствующим немецким чиновникам: окружным или городским комиссарам. Если же такие органы самоуправления создавались в зоне действия военной администрации, то их руководители подчинялись шефам полевых или местных комендатур.

В руках начальника районного управления находилось общее руководство районом. Он нёс ответственность за все подчинённые ему местные учреждения, хозяйство и управления, должен был обеспечивать «покой и порядок» на подведомственной территории, бороться с проявлениями саботажа, диверсиями, неподчинением оккупационным властям, организовывать изъятие продукции для нужд Германии и удовлетворять потребности подразделений вермахта, которые были расквартированы на территории его района. Руководитель района назначался и увольнялся с должности по предложению полевой комендатуры, командующего тыловым районом армии или группы армий, а в генеральном комиссариате – коменданта местной комендатуры или окружного комиссара. Структура районного управления предусматривала такие основные отделы: общего управления, вспомогательной полиции, школ и учреждений культуры, охраны здоровья, ветеринарный, финансовый, строительства, промышленности, снабжения и обеспечения рабочей силой. Со временем появился ещё один отдел – пропаганды. Руководители отделов назначались обычно начальником районного управления по согласованию с местным военным или гражданским немецким начальником [24].

Следующей по значению фигурой органов местного самоуправления был бургомистр. В данном случае этот термин имел два значения:

— руководитель общинного управления (обычно бывший советский сельский совет, состоявший из нескольких сёл);

— руководитель городского управления, который подчинялся начальнику соответствующего районного управления.

Для своей территории задачи бургомистра были абсолютно те же, что и у начальника районного управления для района. Таким же был порядок назначения и увольнения с занимаемой должности. Аппарат бургомистра состоял из тех же отделов, что и районное управление [25]. Например, структура Симферопольского городского управления в день своего создания, 12 декабря 1941 года, состояла из следующих отделов: организационный, хозяйственный, общественного питания, культуры (с подотделами школы, искусства, религии, записей актов гражданского состояния), технический, финансовый, врачебно-санитарный и вспомогательной полиции [26].

Низшей инстанцией местного самоуправления было сельское управление, во главе которого стоял староста. Последнего, как правило, назначал бургомистр общины. Практическая работа сельских управлений сводилась иногда к обычной бухгалтерской рутине. Однако в большинстве случаев – и это характерно для Крыма – вследствие трудностей со связью, протяжённостью территории и, главное, активным сопротивлением населения оккупационной политике работа в сёлах часто выходила за рамки предусмотренного объёма. Дела сельского управления требовали зачастую приложения таких усилий, что в большинстве районов немцам пришлось выплачивать старостам зарплату. Сначала же они работали на общественных началах. Староста со своим помощником, бухгалтером и подчинёнными управлению полицейскими должен был проводить в жизнь все распоряжения немецкой администрации, бургомистра и начальника районного управления. Например, в их задачи входила регистрация прибывших, учёт местного населения, сбор налогов, обеспечение поставок для частей вермахта, предоставление рабочей силы, гужевого транспорта, квартир для воинских подразделений и т. п. [27].

Как правило, на должности начальников местного самоуправления всех уровней назначались люди, которые уже зарекомендовали себя «политически благонадёжными» и активными пособниками оккупантов. При назначении на должность эти лица должны были пройти проверку полиции безопасности и СД (в гражданской зоне) или тайной полевой полиции (в военной зоне). Однако и в дальнейшем все эти люди продолжали находиться под наблюдением тех или иных немецких органов. Что же касается комплектования исполнительного аппарата управлений (отделы), немцы старались набрать в них сотрудников, которые были уже знакомы с работой таких органов. Поэтому нет ничего удивительного, что в этих отделах осталось работать много бывших советских служащих, которые в ряде случаев продолжали сочувствовать прежней власти.

* * *

Вооружённой опорой созданного нацистами режима являлись силы по поддержанию общественного порядка, при помощи которых они пытались подавить партизанское и подпольное движение. Под этим общим названием подразумеваются силовые структуры, находившиеся в подчинении каждой из указанных ветвей оккупационной администрации. Прежде всего это оккупационная группировка вермахта (армейские части и подразделения, в различное время оперировавшие на полуострове) и формирования, действовавшие под юрисдикцией полицейских властей.

Оккупационные части, находившиеся в подчинении командующего войсками вермахта в Крыму, состояли из следующих структур:

• собственно части и соединения вермахта;
• части и соединения союзников Германии – Румынии и Словакии, – которые входили в состав или находились в оперативном подчинении немецких объединений и соединений;
• подразделения военной разведки – абвера;
• подразделения армейской службы порядка (полевая жандармерия и тайная полевая полиция).

* * *

Первые две категории представляли собой, так называемые полевые войска, на плечах которых лежала основная ответственность по защите Крымского полуострова и обеспечении в его населённых пунктах общественного порядка. Части и соединения вермахта и его союзников несли гарнизонную службу, охраняли побережье, а также участвовали в операциях против партизан. Их группировка и её динамика с декабря 1941 по май 1944 года представлена в таблице 4 (если национальная принадлежность соединения не указана, это означает, что оно немецкое) [28]:

Ещё одной структурой вермахта была военная разведка – абвер (Abwehr), представленная на территории полуострова следующими подразделениями.

Весной 1941 года, почти перед самым нападением на СССР, каждой немецкой группе армий были приданы абверкоманды (Abwehrkommando), а армиям – подчинённые этим командам абвергруппы (Abwehrgruppe).

Согласно своим функциональным обязанностям, каждая из абверкоманд (и абвергрупп) должна была заниматься разведывательной, диверсионной или контрразведывательной деятельностью. Поэтому в своей номенклатуре они имели соответственно цифру «1», «2» или «3», которые обозначали номер отдела в Главном управлении разведки и контрразведки (абвера). Именно эти подразделения и подчинённые им спецшколы являлись основными органами разведки и контрразведки на всём протяжении Восточного фронта. Из них на территории Крыма с 1941 по 1944 год действовали следующие:

• — в распоряжении штаба групп армий «Юг» и «А» – 101, 201 и 301-я абверкоманды, а также абверкоманда IWi/153 и зондеркоманда принца Ройса, которые занимались экономической разведкой;
• — в распоряжении штаба 11-й полевой армии – 201 и 301-я абвергруппы;
• — в распоряжении штаба 17-й полевой армии – 106, 202, 302 и 320-я абвергруппы [29].

Абвергруппы и абверкоманды представляли собой оперативные части, приданные полевым частям, и действовали на территории Крыма только в определённый период. После же оккупации Крымского полуострова здесь были развёрнуты ционарные организации военной разведки, имевшие в 1941-1944 годах следующую структуру:

• 1) главной организацией, отвечавшей за проведение разведывательных, диверсионных и контрразведывательных операций в генеральном округе «Таврия» была местная резидентура «Украина-Юг» (Abwehrnebenstelle Ukraina-Süd), которая располагалась в Николаеве и подчинялась главной резидентуре «Украина» (Abwehrstelle Ukraina, штаб-квартира в Ровно); нетрудно догадаться, что обе эти организации занимались своей деятельностью в сфере юрисдикции гражданской оккупационной администрации;
• 2) поскольку Крым так и не вошёл в эту сферу, а оставался в ведении военных властей, при штабе командующего войсками вермахта на полуострове была создана своя главная резидентура – «Крым» (Krim), которая действовала в Симферополе с июля 1942 по ноябрь 1943 года [30].

Как и его оперативные части, стационарные организации абвера имели такие же функции, но с учетом того, что они действовали в глубоком тылу немецких войск. В целом эти функции заключались в следующем: организация борьбы с разведкой Красной армии, советскими парашютистами, радистами и подпольщиками, разведывательное и контрразведывательное обеспечение антипартизанских операций. Для работы на определённой территории в структуре каждой местной (а иногда и главной) резидентуры были предусмотрены специальные внешние резидентуры (Aussenstelle). У главной резидентуры «Крым» они, например, располагались в следующих населённых пунктах: Симферополь, Геническ, Юшунь, Сейтлер и Биюк-Онлар [31].

* * *

Особую роль в системе силовых структур на оккупированных советских территориях выполняла армейская служба порядка со следующими подразделениями в Крыму.

Полевая жандармерия (Feldgendarmerie), осуществлявшая функции полиции порядка в войсках и в зоне ответственности военной администрации. Обычно в её задачи входило:

• борьба с партизанами в районе дислокации;
• регулировка движения войск на марше;
• установка контрольно-пропускных пунктов, проверка документов, конвоирование военнопленных;
• охрана портов и аэродромов;
• приведение в исполнение приговоров военно-полевых судов.

Кроме того, двигаясь непосредственно за регулярными войсками, полевая жандармерия руководила созданием на захваченных территориях местных органов власти, проводила поиск дезертиров, собирала беженцев и военнопленных, охраняла трофеи от разграбления и контролировала сдачу местным населением оружия [32].

При группах армий и армиях состояли батальоны (Abteilung) жандармерии, находившиеся в подчинении соответствующего начальника тыла, а при штабах корпусов и дивизий – отряды (Truppe). Каждый батальон состоял организационно из трёх рот. Рота делилась на три взвода, в каждом из которых было четыре офицера, 90 унтер-офицеров и 22 рядовых. Все подразделения полевой жандармерии были полностью моторизованы. Старший по званию офицер всей жандармерии находился в подчинении генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск [33].

На территории Крыма полевая жандармерия действовала при соответствующих воинских формированиях и административных структурах. В областных центрах функционировали жандармские управления, в районных центрах – жандармские посты, а в сельской местности за порядком следили служащие опорных пунктов. Так, в течение 1941-1944 годов на Крымском полуострове оперировали следующие батальоны полевой жандармерии:

• 694-й батальон – в распоряжении штаба группы армий «Южная Украина»;
• 683-й батальон – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;
• 593-й батальон – в распоряжении штаба 17-й полевой армии [34].

Будучи составной частью вермахта, тайная полевая полиция (Geheime Felfpolizei) осуществляла военно-полицейские функции, являясь, по сути, армейским аналогом гестапо. В её задачи входило:

• организация контрразведывательных мероприятий по охране штабов и личная охрана высшего командного состава;
• наблюдение за военной корреспонденцией, контроль за почтовой, телеграфной и телефонной связью гражданского населения;
• содействие в охране почтовых сообщений;
• розыск оставшихся на оккупированной территории военнослужащих армии противника;
• проведение дознания и надзор за подозрительными лицами в зоне военных действий ^[35].

Подразделения тайной полевой полиции были представлены группами (Gruppe) при штабах групп армий, армий и полевых комендатурах, а также комиссариатами (Kommissariate) при штабах корпусов, дивизий и некоторых местных комендатурах. Группы и комиссариаты подчинялись шефу тайной полевой полиции соответствующей группы армий и офицеру армейской разведки (согласно штабной номенклатуре эта должность называлась 1с) соответствующих штабов и или комендатур. Каждая группа имела в своём составе от двух до пяти комиссариатов, которые в свою очередь делились на внешние команды (Aussenkommando). Численность групп была разной. Если в 1939–1940 годах она состояла из 50 человек (руководитель, 32 сотрудника среднего звена и 17 человек вспомогательного персонала – шофёры, стенографисты, охрана), то во время войны против СССР их численность увеличилась до 95 человек (руководитель, 54 сотрудника среднего звена и 40 сотрудников вспомогательного персонала). Кроме того, при подразделениях этой полиции были группы штатных агентов и небольшие воинские формирования для карательных операций против партизан, проведения облав, охраны и конвоирования арестованных. Все группы были полностью моторизованы. Главным руководящим органом для всех частей тайной полевой полиции была специальная группа отдела военной администрации генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск. До самого конца войны её возглавлял СС-оберфюрер и полковник полиции Вильгельм Крихбаум [36].

С 1941 по 1944 год на территории Крыма действовали следующие группы тайной полевой полиции:

• 647-я группа – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;
• 312-я группа – в распоряжении штаба 17-й полевой армии;
• 711 и 720-я группы – в распоряжении штаба командующего войсками вермахта в Крыму [37].

 * * *

Полицейская оккупационная администрация также имела свои вооружённые формирования, которые в Крыму были представлены частями и подразделениями полиции порядка и полиции безопасности.

Местные отделения начальника полиции порядка были созданы в Крыму несколько позже, чем на остальной территории генерального округа «Таврия», – только в августе 1942 года. До этого её функции выполняли соответствующие подразделения полевой жандармерии 11-й армии. Всего местных отделений насчитывалось восемь, и располагались они в следующих населённых пунктах: Симферополь, Бахчисарай, Ялта, Алушта, Карасубазар, Зуя, Евпатория и Феодосия. Основными частями полиции порядка, которые осуществляли его охрану соответственно в городах и сельской местности были охранная полиция и жандармерия.

На 25 ноября 1942 года на территории Крыма имелось следующее количество немецких полицейских, разбросанных по всем местным отделениям: 348 человек – в охранной полиции и 421 человек – в жандармерии ^[38].

В распоряжении немецкой полиции находилась «русская вспомогательная полиция», которая формально подчинялась органам местного самоуправления. Например, на территории Севастополя её структура выглядела таким образом. Высшим органом являлось Главное управление вспомогательной полиции, которым руководил главный полицмейстер. С июля 1942 года на этой должности находился Б. В. Корчминов-Некрасов. Для осуществления полицейских мероприятий на местах было создано три районных отделения: Центральное, Корабельное и Северное. Кроме этого, в распоряжении главного полицмейстера находились пожарная команда и паспортные столы. Личный состав «русской вспомогательной полиции» Севастополя первоначально насчитывал 120 человек. К 1944 году его численность возросла до 400 полицейских [39].

При Главном управлении вспомогательной полиции была создана так называемая «следственно-розыскная часть», или криминальная полиция. В декабре 1942 года её вывели из подчинения полиции порядка, переименовали во «вспомогательную полицию безопасности» и передали в ведение СД. В подчинении начальника «русской полиции безопасности» находилось два отдела – политический и криминальный [40].

В целом организация «вспомогательной полиции» других городов и районов Крыма была аналогичной и повторяла структуру севастопольской полиции.

13 марта 1941 года состоялась встреча начальника Главного управления имперской безопасности СС-группенфюрера Райнхарда Гейдриха и генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск генерал-майора Эдуарда Вагнера. Результатом этой встречи стало создание так называемых оперативных групп (Einsatzgruppe) Службы безопасности (СД), которые должны были действовать в тыловых районах групп армий, а именно:

• обеспечивать сохранность документов, архивов, картотек подозрительных лиц, организаций и групп;
• задерживать лидеров эмиграции, саботажников, террористов;
• обнаруживать и уничтожать враждебные элементы (обычно под это определение подпадали евреи, коммунисты, цыгане и др.) и предотвращать враждебную деятельность со стороны местного населения;
• информировать армейское командование о политическом положении на оккупированной территории [41].

Всего было создано четыре оперативные группы: «А», «Б», «Ц» и «Д», каждая из которых была придана соответствующей группе армий. В тыловом районе группы армий «Юг» действовала оперативная группа «Д» (Einsatzgruppe D), штаб которой располагался сначала в Кишинёве, а с ноября 1941 по август 1942 года – в Симферополе. Основной зоной деятельности этой группы за весь период её существования были Молдавия, юг России, Крым и Северный Кавказ. Её первым начальником стал СС-штандартенфюрер Отто Олендорф, который находился на этой должности с июня 1941 по июль 1942 года [42].

Обычно состав оперативной группы насчитывал от 550 до 1200 человек, в их числе сотрудники СД, гестапо, криминальной полиции, полиции порядка, военнослужащие войск СС и вспомогательный персонал (радисты, мотоциклисты и т. п.). С августа 1941 года в такие группы стали также принимать и местных добровольцев (в качестве переводчиков и исполнителей «грязной работы») [43].

Организационно оперативные группы состояли из нескольких подразделений. Например, оперативная группа «Д» включала в себя:

• специальную команду 10-а (Sonderkommando 10a);
• специальную команду 10-6 (Sonderkommando 10b);
• специальную команду 11-а (Sonderkommando 11а);
• специальную команду 11-6 (Sonderkommando 11b);
• оперативную команду 12 (Sonderkommando 12);
• специальную команду «Астрахань» (Sonderkommando Astrachan), создана в октябре, а расформирована уже в декабре 1942 года. Оперировала на территории Калмыкии в зоне ответственности группы армий «А» [44].

Каждое указанное подразделение действовало вполне самостоятельно, и с ноября 1941 по август 1942 года располагалось в населённых пунктах Крыма (табл. 5).

Одной из первых акций оккупантов после занятия полуострова стали регистрация и уничтожение «враждебных» (коммунисты) и «расово неполноценных» (евреи, крымчаки, цыгане) элементов. Эти функции были возложены на оперативную группу «Д». Её подразделения действовали в Симферополе и крупных населённых пунктах полуострова, уничтожив к началу 1942 года более 20 тыс. мирных жителей.

Постоянным местом казней в Симферополе гитлеровцы избрали противотанковый ров в Курцовской балке, в двух километрах от города, балку у села Дубки и так называемый Картофельный городок. Сюда пригоняли на расстрелы мирное население. Совхоз «Красный» был превращён в лагерь смерти, в котором находились тысячи заключённых – советских военнопленных и жителей Крыма. Ежедневно здесь совершались расстрелы, которые за годы оккупации забрали жизни более чем 8 тыс. человек. В других городах и сёлах нацисты также устраивали жестокие расправы. Так, местами массовых расстрелов мирных жителей стали Красная Горка в Евпатории, Аджимушкайские каменоломни и Багеровский ров в Керчи.

Всего же за время своего пребывания в Крыму нацисты расстреляли 72 тыс., а более 18 тыс. крымчан замучили в тюрьмах и лагерях. Кроме того, на территории Крыма оккупанты уничтожили 45 тыс. советских военнослужащих, которые оказались в плену.

Оперативная группа «Д» была расформирована 15 июля 1943 года [45].

Как уже говорилось выше, помимо своих основных функций, эта группа занималась созданием местных органов полиции безопасности и СД. Более того, поскольку боевые действия на полуострове закончились намного позднее, чем был создан аппарат фюрера СС и полиции «Таврия», оперативная группа «Д» являлась здесь, по сути, этой ветвью полицейской администрации почти до августа 1942 года. А её начальник Олендорф исполнял обязанности местного руководителя полиции безопасности и СД. В отдельных населённых пунктах Крыма эти функции выполняли указанные специальные команды и их руководители [46].

* * *

Полевые войска, разведка и полиция имели в целом постоянный характер. Однако для поддержания порядка немцы могли создавать временные структуры, которые прекращали существование после выполнения своей задачи. К таким из них относится так называемый штаб по борьбе с партизанами, который, несмотря на свой временный характер, просуществовал до конца оккупации.

История его создания вкратце такова. Поздней осенью 1941 года советские партизаны, по словам генерал-фельдмаршала фон Манштейна, стали вполне реальной угрозой. Чтобы справиться с ними, командующий 11-й армией предпринял ряд мер: от создания стационарных постов до системы конвоев, которые сопровождали транспортные колонны на горных дорогах [47].

Первоначально руководство борьбой с партизанами было возложено на начальника разведки штаба 11-й армии. Но уже после трёх недель оккупации Крыма выяснилось, что этих усилий недостаточно. Поэтому 29 ноября 1941 года фон Манштейн отдал приказ «Об организации и методах борьбы с партизанами». Согласно этому приказу, был создан специальный оперативный орган – штаб по борьбе с партизанами (оригинальное немецкое название «штаб по борьбе с бандитизмом» – Stab Für Bandenbekämpfung). Цель этой структуры – обеспечение «единообразия методов получения сведений о действиях партизан (на территории Крыма) и содействие частям и соединениям вермахта в выполнении возложенных на них задач». То есть штабу надлежало быть планирующим и координирующим органом для борьбы с партизанским движением. Начальником штаба фон Манштейн назначил майора Конрада Штефануса, служившего до этого в оперативном отделе штаба 11-й армии. В составе этого органа было ещё два сотрудника: заместитель начальника штаба и офицер-связист, который отвечал за все телефонные переговоры и переписку. Располагался штаб в Симферополе [48].

Как свидетельствуют документы, Штефанус получил очень широкие полномочия, а также значительное количество войск для решения поставленных перед штабом задач. Например, в докладе фон Манштейна командующему группой армий «Юг» (от 5 декабря 1941 г.) указаны такие подразделения и части, выделенные для борьбы с партизанами:

«В настоящее время действуют:

а) штаб по борьбе с бандитизмом (майор Штефанус). Задача: получение разведывательных данных и предложений по дальнейшим действиям;

б) румынский горный корпус с 6-й кавалерийской бригадой (без мотокавполка) и 4-я горная бригада;

в) противотанковые дивизионы: 24, 52 и 240-й;

г) в полосе 30-го армейского корпуса: румынский кавалерийский полк и части 1 -й горной бригады;

д) в районе Керчи: сапёрный батальон и части пехотных полков 46-й дивизии;

ж) заставы и команды прикрытия на дорогах и в горах» [49].

До сентября 1942 года Штефанус подчинялся начальнику штаба 11-й армии (в действительности же – непосредственно фон Манштейну). А после создания на территории Крыма постоянной полицейской администрации эта структура была переподчинена фюреру СС и полиции «Таврия» [50].

* * *

Немецкий оккупационный режим на территории СССР в целом и Крыма в частности имел немало особенностей. Одной из них было то, что значительную роль в его поддержке играли коллаборационистские, или добровольческие, формирования, созданные немецкими военными или полицейскими органами из числа советских граждан.

Эти формирования можно условно классифицировать по следующим признакам:

• место формирования (на территории Крыма; прибыли сюда в качестве усиления местного военно-полицейского аппарата или отступили вместе с немецкими войсками);
• национальность;
• под юрисдикцией какой формы оккупационной администрации они действовали и, соответственно, какой власти подчинялись.

Процесс создания и использования коллаборационистских частей на территории Крыма был в целом таким же и имел в своей основе те же политические и военные причины, которые сыграли роль в создании подобных формирований в других оккупированных регионах СССР. Но в то же время имел и отличительные черты, зависевшие от особенностей оккупационного режима в Крыму и его положения как многонационального региона. Эти особенности позволяют нам выделить здесь два этапа в процессе создания и использования коллаборационистских формирований. На первом из них (октябрь-ноябрь 1941 – октябрь-декабрь 1943 г.) главной задачей немецких оккупационных властей было умиротворение полуострова. В соответствии с этой задаче здесь должны были проводиться все мероприятия, включая попытки привлечения к сотрудничеству местного населения. Поэтому процесс создания и использования коллаборационистских формирований приобрёл в Крыму в первую очередь форму организации «местных полицейских вспомогательных сил» для поддержания общественного порядка. Главной отличительной чертой военных коллаборационистов этого этапа было то, что практически все они являлись представителями местного населения.

После ликвидации Кубанского плацдарма одной из главных задач для немецкого военно-политического руководства на южном участке Восточного фронта стала оборона Крыма. Её должна была осуществлять эвакуированная сюда в октябре-декабре 1943 года 17-я полевая армия. Эвакуация этой армии на полуостров – начало второго этапа в создании и использовании коллаборационистских формирований на его территории (октябрь-декабрь 1943 – май 1944 г.). Главной характеристикой этого этапа являлось то, что в Крым вместе с 17-й армией прибыло большое количество коллаборационистских частей и подразделений, личный состав которых был укомплектован не местными жителями (всего же в этой армии проходило службу 28 436 «восточных» добровольцев, или 16% от её общей численности).

Особенности немецкой оккупационной политики в Крыму, а также общая ситуация на Восточном фронте привели к тому, что на территории полуострова было сформировано или побывало большое количество военных коллаборационистов разных национальностей. В связи с этим можно выделить основные категории формирований, оставивших заметный след в истории оккупированного Крыма (табл. 6).

 

Кроме того, значительное количество военных коллаборационистов служили в немецких силовых структурах без учёта их этнического происхождения:

• в армейских частях, расквартированных на территории Крыма, несли службу многочисленные «добровольные помощники» («хиви»). Они делали это как в индивидуальном порядке, так и не­большими частями (например, летом 1942 г. в 11-й армии их было 47 тыс. человек);
• части абвера, тайной полевой полиции и полевой жандармерии также привлекали в свои ряды местное население;
• и наконец местные добровольцы, которые служили в частях охранной полиции и жандармерии или небольшими подразделениями, или в индивидуальном порядке (на 25 ноября 1942 г. их численность в генеральном округе «Таврия» соответственно составляла 676 и 6468 человек) [52].

Коллаборационистские формирования несли охрану общественного порядка на всей территории Крыма, находясь в распоряжении всех ветвей оккупационной администрации (табл. 7) ^[53].

Привлечение местного населения для вооружённой поддержки оккупационного режима являлось важным пунктом в политике нацистов. Существенная роль в этом процессе отводилась вышеуказанным органам местного самоуправления. При их активном участии оккупантам удалось сформировать из жителей Крыма вспомогательную полицию, самооборону, подразделения «добровольных помощников германской армии», а также множество других частей общей численностью до 50 тыс. человек.

* * *

Проанализировав систему обеспечения общественного порядка и её силовые структуры на территории Крыма, можно сказать, что за весь период оккупации их численность не была одинаковой. Так, если в период боёв за Крым в ноябре 1941 – июле 1942 года она являлась довольно значительной (более 200 тыс. человек), то в относительно спокойные август 1942 – октябрь 1943 года уменьшилась почти наполовину (90–100 тыс. человек). Существенный рост оккупационной группировки наблюдается только с ноября 1943 года, когда в Крым с Кубани была эвакуирована 17-я полевая армия. И далее, до самого освобождения полуострова Красной армией, её численность оставалась довольно большой (до 200 тыс. человек). Общее представление о динамике количества личного состава немецкой оккупационной группировки и её силовых структур даёт таблица 8 [54]:

В январе 1944 года командующий войсками вермахта в Крыму генерал-полковник Эрвин Йенеке приказал начать подготовку к созданию на полуострове «местного земельного правительства» (Landesregierung). Это «правительство» предполагалось сформировать из сотрудников органов местного самоуправления. Оно должно было состоять из представителей трёх основных национальностей, населяющих Крым: татар, русских и украинцев (именно в таком порядке они перечислены в отчёте Йенеке командованию группы армий «А»), В компетенцию этого органа, при общем надзоре со стороны немецкой военной администрации, планировалось передать руководство (только административное, но не политическое) органами гражданской власти, а также командование частями вспомогательной полиции; все вопросы, касающиеся религии и просвещения; благотворительность и судопроизводство.

На что в условиях полного окружения полуострова надеялись немцы, понять трудно. Скорее это был очередной пропагандистский шаг, который следует воспринимать не более как курьёз. Тем не менее к марту 1944 года вся местная администрация была в основном переформирована согласно этому плану [55].

8 апреля 1944 года Красная армия начала освобождение Крымского полуострова. А уже 12 мая советские части закончили разгром последней группировки немецко-румынских войск в районе мыса Херсонес. Всего было пленено более 24 тыс. солдат и офицеров противника, ещё около 130 тыс. немецких и румынских военнослужащих были эвакуированы в ходе боёв за полуостров, а все остальные нашли свой конец в крымской земле [56].

Таким был итог военно-политической деятельности немецких оккупантов на территории Крыма.

 

Примечания

¹ Das Deutsche Reich und Zweiten Weltkrieg / Hrsg. vom MGFA : In 9 bd. — Stuttgart ; München, 1979–2007. — Bd. 5. — Halbbd. 2. – S. 45.

² Personen Lexikon / Hrsg. v. H. Weiß. — Wien, 2003. — S. 130; Фрауэнфельд (Frauenfeld), Альфред Эдуард (18.05.1898 – 10.05.1977) – немецкий партийный и государственный деятель, один из руководителей оккупационного режима на территории СССР. Участник Первой мировой войны. В 1929 г. вступил в австрийское отделение нацистской партии, активный член нацистского движения в этой стране. До 1934 г. занимал ряд руководящих должностей в нацистской иерархии Австрии. Летом 1934 г. эмигрировал в Германию. С 1935 г. управляющий делами и советник президиума Имперской палаты театров, имперский оратор нацистской партии и член Имперского сената культуры. В 1936 г. избран депутатом Рейхстага. В 1938 г. переведён в Министерство иностранных дел, где был назначен его представителем при Верховном командовании вермахта. С июня 1941 г. прикреплён к Министерству по делам оккупированных восточных областей. С сентября 1942 г. – генеральный комиссар генерального округа «Таврия». В мае 1945 г. арестован американскими оккупационными властями. В 1947 г. приговорён к 15 годам тюремного заключения, но уже в 1948 г. освобождён. После освобождения занимался предпринимательством.

³ Frauenfeld A. Und trage keine Reu’: vom Wiener Gauleiter zum Generalkomissar Krim. — Leoni am Starnberger See, 1978. — S. 215–224.

⁴ Personen Lexikon… – S. 129–130.

⁵ Tessin G. Verbände und Truppen der deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939–1945 : In 17 bd. — Frankfurt-am-Main ; Osnabrück, 1965–2002. — Bd. 1. – S. 23–25.

⁶ Манштейн-Левински (Manstein-Lewinski), Эрих Фриц фон (24.11.1887 – 12.06.1973) – военачальник, генерал-фельдмаршал (01.07.1942). Участник Первой мировой войны (последнее звание капитан). После демобилизации кайзеровской армии остался служить в Рейхсвере. В 1920–1934 гг. на различных командных должностях: прошёл путь от командира роты до начальника штаба дивизии. С июля 1935 г. начальник оперативного отдела Генштаба сухопутных войск (в звании полковника). С 1936 г. 1-й обер-квартирмейстер – фактически заместитель начальника Генштаба. Участник Польской и Французской кампаний. С февраля 1941 г. командующий 56-м танковым корпусом, который после нападения Германии на СССР действовал в составе 4-й танковой группы на северном участке Восточного фронта. 12.09.1941 принял командование 11-й полевой армией, во главе которой провёл свои самые блестящие операции осенью 1941 и зимой-летом 1942 г.: именно в этот период части и соединения фон Манштейна полностью оккупировали Крым, разгромили советские войска на Керченском полуострове и захватили Севастополь. С сентября по ноябрь 1942 г. – на северном участке Восточного фронта (переведён туда вместе со своей армией). В ноябре 1942 г. на базе штаба 11-й армии было создано Верховное командование группы армий «Дон», целью которой было восстановление линии фронта и спасение запертой в Сталинграде армии генерал-фельдмаршала Ф. Паулюса. С февраля 1943 по март 1944 г. – командующий группой армий «Юг». 30.03.1944 снят с должности. Остаток войны провёл в своем имении. В 1945 г. арестован английскими войсками. 19.12.1949 приговорён английским военным трибуналом к 18 годам тюремного заключения. В мае 1952 г. освобождён по состоянию здоровья. Являлся официальным советником правительства ФРГ по военным вопросам (1953–1960 гг.), участник создания Бундесвера.

⁷ Залесский К. А. Вермахт. Сухопутные войска и Верховное командование. — М., 2005. — С. 27–28, 217–218, 237, 289–290; Йенеке (Jeneke), Эрвин Густав (22.04.1890 – 03.07.1960) – военачальник, генерал-полковник инженерных войск (01.02.1944). Участник Первой мировой войны (последнее звание обер-лейтенант). После демобилизации кайзеровской армии остался в Рейхсвере, где служил на различных инженерных должностях. Участник гражданской войны в Испании (с июля 1936 по ноябрь 1938 г.). С 1938 г. начальник штаба инспекции укреплений в звании полковника. Участник Польской и Французской кампании. С мая 1940 по январь 1942 г. обер-квартирмейстер командующего войсками вермахта в Бельгии и Северной Франции. С февраля 1942 г. командир 389-й пехотной дивизии 6-й полевой армии (Восточный фронт). С сентября 1942 по январь 1943 г. командующий 4-м армейским корпусом 6-й полевой армии. В январе 1943 г. эвакуирован из Сталинградского котла (по ранению). С июня 1943 по май 1944 г. командующий 17-й полевой армией и одновременно (с ноября 1943 г.) командующий войсками вермахта в Крыму. После поражения в Крыму (апрель-май 1944 г.) отправлен в командный резерв. В январе 1945 г. по приказу Гитлера исключён из списков личного состава вермахта. В июне 1945 г. арестован советскими войсками. 23.11.1947 военным трибуналом Черноморского флота приговорён к 25 годам заключения в лагерях. В октябре 1955 г. передан властям ФРГ.

⁸ Tessin G. Op. cit. — Bd. 5. – S. 42.

⁹ Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. — М., 2002. – С. 208.

¹⁰ Munoz A. J., Romanko O. V. Hitler’s White Russians : Collaboration, Extermination and Anti-Partisan Warfare in Byelorussia, 1941–1944. — New York, 2003. – P. 131, 160.

¹¹ Tessin G. Op. cit. – Bd. 16. – Teil 3. – S. 275, 280–283, 296–298, 319–320.

¹² Преступные цели – преступные средства : документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944). — М., 1985. – С. 54–55.

¹³ Personen Lexikon… — S. 20–21, 360–361; Альвенслебен-Шохвитц (Alvensleben-Schochwitz), Людольф Герман фон (17.03.1901 – 17.03.1970) – один из руководителей полицейского аппарата нацистской Германии и карательной системы на оккупированных советских территориях. СС-группенфюрер и генерал-лейтенант войск СС и полиции (09.11.1943). Из аристократической семьи. В 1923–1930 гг. член националистической организации «Стальной шлем». В 1929 г. вступил в нацистскую партию и штурмовые отряды (СА), после чего занимал различные партийные должности. В ноябре 1933 г. избран депутатом Рейхстага. 01.04.1934 вступил в СС (СС-оберштурмбаннфюрер), где занимал различные должности, командуя местными эсэсэовскими формированиями. С ноября 1936 г. шеф-адъютант рейхсфюрера СС Г. Гиммлера. С ноября 1941 по октябрь 1943 г. фюрер СС и полиции «Таврия», а с октября по декабрь 1943 г. – главный фюрер СС и полиции «Чёрное море». После возвращения из СССР занимал различные полицейские должности на территории Германии и Италии. Был арестован западными союзниками, но недолго пробыл в заключении. Уже в 1945 г. ему удалось выехать в Аргентину. Служил инспектором рыболовства. Заочно приговорён польским судом к смерти по обвинению в уничтожении 4247 человек. В 1964 г. аргентинские власти отказались выдать его по запросу суда ФРГ.

¹⁴ Олендорф (Ohlendorf), Отто (04.02.1907 – 08.06.1951) – один из руководителей полицейского аппарата нацистской Германии и карательной системы на оккупированных советских территориях. СС-группенфюрер и генерал-лейтенант полиции (09.11.1944). В 1925 г. вступил в нацистскую партию и штурмовые отряды (СА), в 1926 г. перевёлся в СС. С 1936 г. на различных должностях в службе безопасности (СД). 27.09.1939 возглавил 3-е управление (СД) Главного управления имперской безопасности (РСХА), отвечавшее за обеспечение безопасности внутри Германии. С июня 1941 по июль 1942 г. начальник оперативной группы «Д» и, формально, начальник полиции безопасности и СД на территории генерального округа «Таврия». В августе 1942 г. вернулся в Берлин, где занимал различные должности в Министерстве экономики. В мае 1945 г. арестован западными союзниками и на последовавшем затем судебном процессе признан виновным в смерти 91 тыс. человек. 10.04.1948 приговорён к смертной казни через повешение.

¹⁵ The German Police / Ed. by A. Munoz. — New York, 1997. – P. A6, A9, A13.

¹⁶ Waffen-SS und Ordnungspolizei im Kriegseinzatz 1939–1945 / Bearb. v. G. Tessin und N. Kannapin. – Osnabrück, 2000. – S. 592–594. Следует сказать, что военный и полицейский оккупационные аппараты нередко дублировали друг друга. И наиболее отчётливо это видно на системе следственно-карательных органов. Так, тайная полевая полиция выполняла те же функции, что и полиция безопасности, а полиция порядка была аналогом полевой жандармерии.

¹⁷ Бажан О., Дерейко І. Українські допоміжні військові формування збройних сил Німеччини на території рейхскомісаріату «Україна» // Історичний журнал. — 2005. – № 4. – С. 17.

¹⁸ Более подробно об опертивной группе «Д» будет сказано ниже.

¹⁹ Munoz A. J., Romanko O. V. Op. cit. — P. 130–131.

²⁰ После своего назначения на пост фюрера СС и полиции «Таврия-Крым-Симферополь»

СС-оберфюрер Рох стал совмещать две должности: одновременно с новыми своими функ-

циями он продолжал исполнять обязанности начальника полиции безопасности и СД в этом

же округе.

²¹ Waffen-SS und Ordnungspolizei… — S. 592–593.

²² Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland (далее – BA-MA), RW 5. Oberkommando der Wehrmacht / Amt Ausland / Abwehr (OKW/AmtAusl/Abw), RW 5/464, bl. 45–46.

²³ Романько О. В. Советский легион Гитлера. Граждане СССР в рядах вермахта и СС. — М., 2006. — С. 606–607.

²⁴ Рекотов П. В. Органи управління на окупованій території України (1941–1944 рр.) // Український історичний журнал. — 1997. — № 3. — С. 94–95.

²⁵ Российский государственный архив социально-политической истории (далее – РГАСПИ), ф. 69, оп. 1, д. 623, л. 122.

²⁶ Голос Крыма. — 1941. — № 1.

²⁷ Рекотов П. В. Указ. соч. — С. 95–96.

²⁸ Таблица состояния и динамики оккупационной группировки немецко-румынско-словацких войск составлена по следующим источникам: Басов А. В. Крым в Великой Отечественной войне. 1941–1945. — М., 1987. — С. 318–323; Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. — С. 781, 784, 788; Das Deutsche Reich und Zweiten Weltkrieg… — Bd. 8. — S. 460, 465–469; Tessin G. Op. cit. — Bd. 3. — S. 191–193; Bd. 4. — S. 50–54, 282; Bd. 5. — S. 101, 155, 191.

²⁹ Чуев С. Г. Спецслужбы Третьего рейха : в 2 кн. — СПб., 2003. — Кн. 1. — С. 56–153, 167, 171. В конце 1941 г. была создана ещё одна абверкоманда, которая, однако, была передана в распоряжение штаба начальника Морского командования «Юг» адмирала Карла-Георга Шустера, отвечавшего за операции на Чёрном море. Но, несмотря на это, её функции оставались стандартными – разведка и контрразведка.

³⁰ Чуев С. Г. Указ. соч. — С. 45–52. Параллельно с этой главной резидентурой «Крым» в Симферополе существовала ещё одна подобная организация, причём под таким же названием. Она была выделена из местной резидентуры «Украина-Юг», но подчинялась не армейскому командованию, а штабу адмирала Шустера, речь о котором шла выше.

³¹ Чуев С. Г. Указ. соч. — С. 52.

³² Уильямсон Г. Немецкая военная полиция, 1939–1945. — М., 2005. — С. 7–9.

³³ Там же. — С. 8–10.

³⁴ Munoz A. J., Romanko O. V. Op. cit. — P. 131.

³⁵ BA-MA, RW 5. Oberkommando der Wehrmacht — Amt Ausland / Abwehr, RW 5/283, bl. 1–3.

³⁶ BA-MA, RW 5. Oberkommando der Wehrmacht — Amt Ausland / Abwehr, RW 5/283, bl. 7.

³⁷ Munoz A. J., Romanko O. V. Op. cit. — P. 160.

³⁸ Waffen-SS und Ordnungspolizei… — S. 593.

³⁹ Шутикова Е. С., Шпакова И. Е. Адресные листки немецкой ортскомендатуры – как исторический источник по изучению оккупационного режима в городе Севастополе // VII Таврические научные чтения : сб. науч. ст. — Симферополь, 2007. — Т. 2. — С. 169.

⁴⁰ Там же. — С. 169–170.

⁴¹ Krausnick H. Hitlers Einsatzgrupen. Die Truppen des Weltanschauungskrieges 1938–1942. — Frankfurt-am-Main, 1985. — S. 99–100, 135.

⁴² Залесский К. А. РСХА. — М., 2004. — С. 262.

⁴³ Krausnick H. Op. cit. — S. 121–128.

⁴⁴ Залесский К. А. РСХА… — С. 262–264.

⁴⁵ Munoz A. J., Romanko O. V. Op. cit. — P. 130–131.

⁴⁶ Романько О. В. Органы управления на оккупированной территории Крыма (1941–1944) // Сторінки воєнної історії України : зб. наук. ст. — К., 2006. — Вип. 10. — Ч. 1. — С. 466.

⁴⁷ Диксон Ч., Гейлбрунн О. Коммунистические партизанские действия. — М., 1957. — С. 81.

⁴⁸ Kunz N. Die Krim unter deutscher Herrschaft (1941–1944). Germanisierungsutopie und Besatzungsrealität. — Darmstadt, 2005. — S. 118.

⁴⁹ Германские документы о борьбе с крымскими партизанами в 1941–1942 гг. // Москва — Крым : историко-публицистический альманах. — М., 2000. — Вып. 1. — С. 288.

⁵⁰ Kunz N. Op. cit. — S. 118.

⁵¹ С весны 1943 г. все «восточные» батальоны вермахта стали называться батальонами Русской освободительной армии (РОА).

⁵² Анализ системы коллаборационистских формирований на территории Крыма проведён по следующим источникам: Дробязко С. И. Под знаменами врага. — М., 2005. — С. 453–454, 471, 496–498; Романько О. В. Крым, 1941–1944 гг. : Оккупация и коллаборационизм : сб. ст. и материалов. — Симферополь, 2005. — С. 69–145.

⁵³ Что касается численности коллаборационистских формирований, то она за весь период оккупации была следующей: в различных русских и казачьих частях – около 5 тыс. человек, в украинских формированиях – около 3 тыс. человек, в частях Восточных легионов – около 7 тыс. человек и в крымскотатарских формированиях – от 15 до 20 тыс. человек. (см.: Романько О. В. Крым, 1941–1944 гг… — С. 6).

⁵⁴ Таблица динамики численности немецкой оккупационной группировки составлена по следующим источникам: BA-MA, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 7: AOK 16 bis AOK 17, RH 20–17/257, bl. 9, 10–10rs.; Литвин Г. А., Смирнов Е. И. Освобождение Крыма (ноябрь 1943 — май 1944). Документы свидетельствуют. — М., 1994. — С. 6, 10, 15, 20, 82.

⁵⁵ BA-MA, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 7: AOK 16 bis AOK 17, RH 20–17/257, bl. 108–110rs.

⁵⁶ Литвин Г. А., Смирнов Е. И. Указ. соч. — С. 117, 139.

 

Источник: Романько О.В. Крым в период немецкой оккупации (1941–1944): органы управления и силовые структуры // Лагерь смерти: совхоз «Красный» / Сост. Г.Н. Гржибовская. — Симферополь: ООО «Антиква», 2015. — С. 8-34.