Вместе с сотнями других кандидатов я находился уже почти год на территории оккупированной Франции, и перспектива получить место в военной лётной школе представлялась довольно маловероятной. Во время моего первого отпуска 23-го июля 1943 года я прибыл в Гамбург. Конечно же, радость от встречи с родными была велика.

Дата налёта была определена погодными условиями. В ночь на 13-е февраля метеорологи прогнозировали над Дрезденом ясное небо. Командование британской бомбардировочной авиации информировало Советскую Армию, линия фронта которой проходила в 150 километрах от столицы Саксонии.

По причине частых бомбардировок и авианалётов на Гамбург было принято решение об эвакуации почти всех детей школьного возраста в сельские районы подальше от города — туда, где авианалётов не было, либо они были редки. Меня отправили в Дрезден. Нас разбили по классам. Во главе нашего класса был учитель и один, уже в годах, вожатый из Гитлерюгенд.

Мы не могли поверить, что наш Вермахт пропустит в город русских, но, несмотря на это, подвал нашего дома, где ранее размещалась прачечная, мы переделали под бомбоубежище, удобное для всех жителей. Каждый из жильцов держал там сумку с самыми необходимыми вещами. Обстрелы происходили ежедневно, и в любое время внезапно мог начаться ад.

Вражеские колонны бомбардировщиков прилетели с юго-запада и юга при ясном небе и солнечной погоде. Мы наблюдали за белыми шлейфами, тянувшимися за самолетами на большой высоте, и видели сомкнутые колонны самолетов, устремившихся к центру города. Затем сквозь метровой толщины стены бомбоубежища больше часа не слышали ничего кроме ужасающих громовых раскатов ковровой бомбардировки…

В ночь на 25 июля 1943 года был снова дан сигнал тревоги, предупреждавший об авианалете. Мой отец и я, как и всегда в последнее время вместе отправились к школе на Хердерштрассе, чтобы встретиться там с нашими товарищами. Проходя по Герихтсштрассе, мы услышали грохот орудийной атаки. Тогда мы заторопились, чтобы успеть туда дойти, но уже буквально через несколько секунд началась бомбардировка и тогда мы забежали в подъезд одного из домов.

Постепенно авианалеты и бомбардировки городов стали более частыми, и нам стало ясно, в какой опасности мы находимся, и то, что наш подвал может стать для нас могилой. Тогда мой отец решил выкопать для меня и мамы убежище, похожее на те, которые делались в первую мировую войну. Он постарался сделать его максимально уютным – насколько это было в его силах.

Мы знали, что на территории бывшего военно-тренировочного лагеря теперь были размещены русские военнопленные, которые использовались на работах по восстановлению зданий, повреждённых в результате бомбёжек. Нам было известно только это и мы ничего не знали о находящемся там лагере для военнопленных, в отличие от лагеря, находившемся в непосредственной близости от ж/д вокзала Баумхольдер на дороге, ведущей к вокзалу.

В ночь на 28-е июля 1943 г. произошел самый сильный авианалёт на Гамбург. Тогда мне было десять лет и я жила вместе с мамой и папой в Хаммерброок (Зюдерквайштрассе). Когда мы находились в бомбоубежище, в наш дом попала зажигательная бомба. Нам, к счастью, удалось забрать некоторые наши вещи.