Помню: расстеленный на траве парашют, маленький инструктор объясняет нам его устройство, мы толпимся вокруг, и кто-то из девчонок спровоцировал истерический смех. Хохочем, не можем остановиться. Инструктор не знает, что делать, кричит на нас, а мы – как невменяемые. Думаю, что несколько дней так с нами бились, пока не объявили: ночью пробный прыжок!

Партизаны были двух типов: советские партизаны и бандеровцы. Советские уже лояльно к священникам относились. А бандеровцы сначала с немцами сотрудничали, но потом стали против них. Между собой во время войны те и другие у нас не конфликтовали. Они все защищали и охраняли народ. Заодно и продукты у нас брали, хлеба хотели все.

Лютиков подошел. Нескладный, неестественно толстый от надетой поверх фуфайки шинели, он стоял перед Никитиным, расставив тонкие, до самых колен обмотанные ноги, и ковырял лопатой землю. — Что же у тебя болит? А? Лютиков недоверчиво посмотрел на комбата, точно не понимал, чего от него хотят, и тихо сказал: — Нутро.

22-го июня 1941 года в 6 утра рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп заявил, что ввиду антигерманской политики советского правительства и угрозы границам Германского Рейха, создаваемой огромным скоплением сил Красной Армии, правительство Рейха с сегодняшнего дня переходит к оборонительным мерам. Да,...

22 июня 1941 г. началась война, неожиданно, хотя ее все и ожидали. Из Ленинграда стали выезжать пионерские лагеря. Мои родители также, на других глядя, отправили нас подальше от предполагаемых бомбежек города. Меня отправили на ст. Струги-Красные, что за Лугой к родственникам. Никто и в страшном сне не мог предположить, что произойдет впоследствии.

22 июня 1941 года. Мы собирались в ЦПК и О им. С.М. Кирова. Жили мы на Кировском проспекте и ходили гулять, если времени мало, то в садик им. Ф. Дзержинского, в конце Кировского проспекта, а если времени свободного много, то на Каменный остров или в ЦТК и О — Центральный парк культуры и отдыха. В этот раз шли на целое воскресенье, с едой и питьем в...

Здесь я хочу рассказать о том, что я пережила за два года войны. Детское восприятие потому и называется непосредственным, что между душой ребенка и явлением еще не лежит жизненный опыт. Но именно таким путем он и приобретается. Прошло столько лет, даже десятилетий. Хотелось хотя бы взглянуть на эти места и попытаться найти кого-нибудь, кто помнит те...

После Первой мировой войны карта Европы была изменена, образовалось несколько новых государств. В результате этого три миллиона немцев оказались поданными Чехословакии. Когда к власти пришел Адольф Гитлер, он пожелал объединить всех этнических немцев в одном государстве.

И вот уже нашу страну обвиняют в оккупации Прибалтики — и обвинения эти исходят из уст наследников тех самых карателей, которые уничтожили сотни тысяч евреев, русских, белорусов и украинцев, которые солили в бочках отрубленные головы крестьян и бросали в колодцы младенцев. От нас уже требуют миллиардных...

Целью немецкой политики по отношению к населению на русской территории будет являться доведение рождаемости русских до более низкого уровня, чем у немцев. То же самое относится, между прочим, к чрезвычайно плодовитым народам Кавказа, а в будущем – частично и к Украине. Во избежание нежелательного для нас...

Я бережно, с непередаваемым чувством волнения и даже благоговения держу солдатские письма моего двоюродного дедушки – серпуховича Алексея Васильевича Боровикова. Это письма из 1943 года. Пожелтевшая бумага – «почтовая карточка». Меня потрясло, что на карточке – изображение плаката Д. Моора «Ты что сделал для фронта?» Через десятилетия смотрит на меня...

Конечно же, на войне смерть – это твоя спутница и сопровождает тебя постоянно. Но постепенно вокруг тебя формируется группа «старичков», с которыми ты прошел много боев, они остаются невредимыми, «непробиваемыми». И когда гибнет такой человек, особенно тяжела холодная фраза «войны без жертв не бывает»...

Самое трудное, помню, было подняться по тревоге и собраться за пять минут. Сапоги мы брали по размеру на один-два номера больше, чтобы не терять времени, быстро собраться. За пять минут надо было одеться, обуться и встать в строй. Были случаи, что в сапогах на босую ногу в строй выбегали. Одна девчонка чуть ноги себе не отморозила. Старшина заметил,...

Прошло несколько десятилетий, а боль о пережитом теперь уже далеком 1942 годе в «долине смерти» не утихает. Об этом свидетельствуют и письма ко мне ветеранов-участников тех событий, которые чудом уцелели и выкарабкались из цепких лап смерти, поджидавшей их в этой долине.

Отправили на Урал, в поселок Старина под Соликамском. Жить там было очень тяжело, есть нечего, и я опять ходила по деревням просить милостыню. Потом меня и брата Мишу стали посылать на работу в лес вместе с мамой. Здесь валили лес, сучья складывали в кучи и сжигали. На гари разрабатывали поля под рожь, а между пнями сажали картошку. Мы пилили бревна двуручной пилой: мама с одной стороны, мы с...

Внезапно сыграли тревогу: с северо-запада на прорыв из окружения шел эсэсовский генерал Шернер, собравший под свое крыло боеспособных подчиненных, остатки терского казачьего батальона и полицаев. Воевать с врагами, мечтающими сдаться союзникам, выпало аж до 26 мая. Именно в тот день я, командир отделения младший сержант Фещенко, выпустил последнюю автоматную очередь, и для меня и моих товарищей...

Вся операция длится не больше семи-восьми минут. Скальпель рассекает кожу, мышцы, маленькая струйка крови стекает в поставленный на полу таз, блестящие щипчики, ухватившись за края кожи, раздирают рану, и Вера Афанасьевна прямо пальцем влезает в нее — красную, большую теперь и кровоточащую. Серые пятки вздрагивают, одна нога быстро сгибается и сразу же выпрямляется, слегка дрожа, на спине...

«Весной 1945 в разных концах мира появление отряда из дюжины молодых людей, вооружённых и в форме, вселяло ужас в сердца людей. Был ли это отряд Красной Армии… или немецкий отряд... или японский отряд... этот отряд означал изнасилования, погромы, грабёж, масштабные разрушения, бессмысленные убийства.

Неугомонный Сапсай рассуждал: «Лучше уж на фронт, чем здесь заживо гнить. Мы, рецидив, для войны самые подходящие люди. Нам только скажи: вот крепость, берите ее, а там все ваше, — горы своротим, а возьмем!» Зная его решительность и смелость, думаю, что, попади Сапсай в армию, он мог бы проявить эти свои качества в полной мере.

Погода была плохая, войска в плохом состоянии духа. Наша армия застряла на одном месте; в качестве положительного штриха к этой картине можно было добавить: «Однако русские сражаются замечательно». Наш фронт начинал выглядеть неподвижным. Прибывало все больше и больше боеприпасов и самолетов, так что враг подвергался практически беспрерывной...