Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

Во время боя подползла к одному бойцу, стала оказывать по­мощь, а стоны слышались по всему полю, точно весь полк стал кричать. Слышу голос Веры Чертиловой: «Лида, помоги оттащить от пулемета. Истекает кровью». Когда я подползла, увидела Мишу Лазарева. Он был ранен в грудь. Мы еле оттащили его. Вера...

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

В канун Нового 1943 года на предгорья Кавказа легли густые туманы. Самолёты не летали, залпы орудий звучали редко и глухо. Из нашей станицы на отдых и пополнение готовилась выехать часть горнострелковой дивизии «Эдельвейс». На пилотках у стрелков был вышит изящный альпийский цветок.

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Дорогие товарищи, послезавтра мы будем встречать Новый, 1943 год... В городе, обстреливаемом и бомбардируемом, во вражеском окружении мы научились любить и ценить каждую минуту жизни, каждую ее, даже самую простую, радость. О, как ценили мы, что значит домашнее гнездо, что значит уют и тепло, как мы стремимся к нему...

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.

Мало кто знает, что на плечах таких, как Фёдор, молоденьких лейтенантов выпускников ускоренных выпусков военных училищ, вынесена непомерная тяжесть войны. Их вклад в Победу не так заметен, но они вместе с известными всем героями готовили и совершали подвиги, зачастую - ценой своей жизни.