— А что вы здесь делаете? — Похоронили товарища, — указывает тень на темную, залитую водой впадину между кустами. И в миг обе тени исчезают. Наш командир в смятении. А может быть это немцы? Несколько мгновений рота толпится, не зная куда идти. Наконец ротный решает: «Давайте возвращаться обратно в часть!» Но ведь у нас приказ – переправиться через...

— А что вы здесь делаете? — Похоронили товарища, — указывает тень на темную, залитую водой впадину между кустами. И в миг обе тени исчезают. Наш командир в смятении. А может быть это немцы? Несколько мгновений рота толпится, не зная куда идти. Наконец ротный решает: «Давайте возвращаться обратно в часть!» Но ведь у нас приказ – переправиться через...

Немцы контратаковали, как бешеные, и пехота вынуждена была зарыться в землю по самые уши. Однако наше командование все же планировало перейти к активным действиям, и нас с сержантом Акиньшиным послали на передний край для сбора разведданных о противнике. На первый взгляд задача казалась несложной: передвигаясь по траншеям, а там, где они прерывались, от ячейки к ячейке, нанести на карту все...

Немцы контратаковали, как бешеные, и пехота вынуждена была зарыться в землю по самые уши. Однако наше командование все же планировало перейти к активным действиям, и нас с сержантом Акиньшиным послали на передний край для сбора разведданных о противнике. На первый взгляд задача казалась несложной: передвигаясь по траншеям, а там, где они прерывались, от ячейки к ячейке, нанести на карту все...

Немцы контратаковали, как бешеные, и пехота вынуждена была зарыться в землю по самые уши. Однако наше командование все же планировало перейти к активным действиям, и нас с сержантом Акиньшиным послали на передний край для сбора разведданных о противнике. На первый взгляд задача казалась несложной: передвигаясь по траншеям, а там, где они прерывались, от ячейки к ячейке, нанести на карту все...

Немцы контратаковали, как бешеные, и пехота вынуждена была зарыться в землю по самые уши. Однако наше командование все же планировало перейти к активным действиям, и нас с сержантом Акиньшиным послали на передний край для сбора разведданных о противнике. На первый взгляд задача казалась несложной: передвигаясь по траншеям, а там, где они прерывались, от ячейки к ячейке, нанести на карту все...

Немцы контратаковали, как бешеные, и пехота вынуждена была зарыться в землю по самые уши. Однако наше командование все же планировало перейти к активным действиям, и нас с сержантом Акиньшиным послали на передний край для сбора разведданных о противнике. На первый взгляд задача казалась несложной: передвигаясь по траншеям, а там, где они прерывались, от ячейки к ячейке, нанести на карту все...

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Я вопрошающе взглянул на артиллериста, который шел рядом уже полчаса, но он смотрел только вперед, как затравленное животное. Мы потеряли способность понимать происходящее. Считали, что русские находятся справа, за холмами. А стрельба доносилась слева, со стороны реки.

Cформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более...

Cформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более...

Cформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более...

Cформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более...

Cформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более...

Я подключился к разговору тогда, когда почувствовал, что находившегося с нами представителя командования капитана 3-го ранга Кулебякина, что называется, приперли к стенке... Глядя в глаза японцу, я сказал, что мы провоевали войну на западе и имеем достаточно опыта, чтобы оценить обстановку, что заложниками мы не будем, а лучше умрем, но умрем...

Я подключился к разговору тогда, когда почувствовал, что находившегося с нами представителя командования капитана 3-го ранга Кулебякина, что называется, приперли к стенке... Глядя в глаза японцу, я сказал, что мы провоевали войну на западе и имеем достаточно опыта, чтобы оценить обстановку, что заложниками мы не будем, а лучше умрем, но умрем...