Но я видел своими глазами, как в ту же самую распутицу и грязь тысячи и тысячи москвичей, главным образом женщин, не приспособленных, вообще-то говоря, к тя­желым саперным работам, копали проти­вотанковые рвы, траншеи, устанавливали надолбы, сооружали заграждения, таскали мешки с песком. Грязь прилипала к их ногам, к колесам тачек, на которых они ...

Вот такой запомнилась мне Первопрестольная в ее роковые дни середины октября 1941 года: суетливой, напряженной и даже обеспокоенной. Совсем не похожей на ту, какой она была обычно, - степенную и уверенную в своей нерушимости. И было от чего не только беспокоиться, но в какой-то степени и растеряться, ведь враг стоял буквально на ее пороге, откуда можно было рассматривать в бинокль и Красную...

Мне уже исполнилось семнадцать лет, когда в Польшу вторглись немецкие войска. Какое-то время немцы относились к нам хорошо. Мама знала немецкий язык, и это помогало общению. Но потом они начали забирать детей, зачастую совсем маленьких, не старше трёх – пяти лет, светловолосых и голубоглазых, как настоящие арийские дети или «дети Гитлера», как ещё их...

Еще одно важное событие произошло в 2011 году, когда Синод Сербской Церкви принял решение посмертно наградить орденом святой царицы Милицы Диану Будисавлевич за невероятный подвиг милосердия и героизм. Диана спасла из усташеских концлагерей 15 336 детей (более 12 тысяч из спасенных пережили войну).

Выгружались быстро, без лишних разговоров и суеты. Вещевые мешки, попросту «сидоры», собраны еще в пути, а шинели скручены в тугие скатки, перехваченные по концам брезентовыми ремешками-тренчиками. Хотя теперь до фронта было уже доволь­но далеко, Москва все еще соблюдала режим светомаскировки, и, разговаривая, мы невольно понижали голос.

Частенько так же, как и вы, вспоминаю о своём друге Коле. И тоже никак мне не верится, чтобы он для нас исчез бесследно. В этом отношении нет и сомнения. Что-нибудь да мы услышим о нем, и если он только жив, то радость победы для меня, как его друга, и для вас, как его родителей, будет вдвойне радостнее.

Первые несколько дней по приезде Сергий и сопровождавшие его жили в вагоне, в котором прибыли из Москвы. Затем нашли небольшую квартиру в городе, куда Сергий и переселился. Городские власти предложили для нужд патриархии отдельный особняк, но от него пришлось отказаться из-за дальности расположения от центра и плохого с ним сообщения.

В целом, командование Вермахта осталось довольно результатами боевого применения Хорватского пехотного легиона. За весь период истории этой части в ней не было ни одного случая дезертирства. Это – первая причина, по которой германское командование решило продолжить создание хорватских добровольческих...

Мы выехали из Москвы вовремя. Все наши знакомые и соседи, которые припозднились, ехали в эвакуацию в теплушках, без возможности умыться, без уборных, ехали месяц, а то и дольше. В середине октября, когда Москва была на осадном положении, люди шли из Москвы пешком, не хватало ни теплушек, ни даже вагонов метрополитена (их тоже приходилось использовать).

Когда патриарха и владыку привезли в лагерь их поместили отдельно от других заключенных, с другой стороны от колючей проволоки, где находился крематорий, в котором убивали и жгли, и здание для СС-цев, в нем было предусмотрено несколько помещений для заключенных, там держали патриарха, владыку и заключенных из...

Батя рассказывал, как они тренировали храбрость и волю... Вот идешь по улице - навстречу тебе идет какой-то гражданский. Вставься глазами в его глаза и иди не сворачивая. Я это уже несколько раз пробовал - получается, обязательно сворачивает, уступает дорогу...

Передо мной письмо одной сотрудницы, она пережила очень много тяжелого: война отняла у нее семью, близких ей. Письмо грустное, тяже­лое; кончает она так: «коллектив Библиотеки делал для меня все — он по­мог мне перенести тяжелые утраты». Еще одна из наших ушла на фронт, оставив мать-старушку, и вот как-то получила письмо от нее. Она пишет, что...

Наступление назначалось на утро. Утром началась мощная артподготовка. Сразу из батальонов комбаты стали докладывать, что кто-то бьет по своим. Начальник штаба безрезультатно пытался найти того, кто стреляет, но когда стреляют целыми дивизионами, да еще с ними нет связи, найти виновника быстро нельзя.

Надо сказать, что мой рассказ – рассказ человека, который неосмысленно жил в военное время. Он подправлен, с одной стороны, ложностью памяти, а с другой стороны, теми обсуждениями, которые были в семье и которые напоминали о прошлом после войны.

Представляя при сем список духовенства г. Москвы, проявив­шего особую патриотическую деятельность в месяцы обороны столицы, прошу Вашего ходатайства о награждении указанных представителей духовенства медалью «За оборону Москвы».

Отец больше не взбадривал нас вестями о назревающем резком переломе военной обстановки в нашу, советскую, пользу. Родители ложились спать, закрывая плотно окна ставнями и за­пасаясь на ночь заряженным трофейным немецким карабином и крупнокалиберными пистолетами. Даже мне, мальчишке, клали под подушку заряженный браунинг, которым я, по правде говоря, ещё не умел пользоваться.

В неравном бою звено из восьми пикирующих бомбардировщиков Пе-2 было уничтожено превосходившими по численности и вооружению «Фокке-Вульфами». Надо сказать, экипаж Фролова был на тот момент уже достаточно опытным — 55 боевых вылетов, 4 сбитых немецких истребителя, множество уничтоженных наземных целей. Тогда уцелели 5 человек, катапультировавшись на...

Мы многое не умели ценить, мы коверкали свою личную жизнь и во многом ее обезобразили. Теперь, когда у ребят покалечено детство, и они мечтают о дворцах не из шоколада, а из хлеба, вот теперь я увидела, как мало радости я им давала в нормальное довоенное время, как мало смеха и радости было в семье, как сурово и угрюмо мы жили.

А я только теперь «русская свинья» за номером 25795. На груди у меня OST, на фуражке рабочий номер, а собственный номер в кармане, хотя заставляют носить на шее. Весь изнумерован. Что такое OST говорят, это «осел советской территории», а свежее будет «остерегайтесь советской твари».

Советский Союз после окончания Второй мировой войны можно рассматривать не только как общество победителей, но и как травмированное общество. Это становится особенно очевидно, если взглянуть на чудовищное количество людских потерь. И речь идет не только о 27 млн. человеческих жизней, но и об огромном количестве сирот, вдов и, конечно, инвалидов.