Вся жизнь – на передовой

 

Михаил Сергеевич Кириллов

Родился я 4 октября 1924 года в крестьянской семье в селе Средняя Ахтуба Царицынской губернии. При организации колхозов наша семья переехала в пойму Суходольского сельсовета в колхоз им. Крупской, где я окончил с отличием неполную среднюю школу (7 классов) и без экзаменов был принят в Сталинградский техникум народно-хозяйственного учета на бухгалтерскостатистическое отделение.

В связи с войной техникум не окончил, возвратился домой и начал работать в колхозе учетчиком в бригаде Андрея Ивановича Гусева, затем счетоводом в бухгалтерии колхоза. Когда мобилизовали бухгалтера колхоза, я его заменил.

В начале 1942 года мобилизовали в армию председателя сельского Совета, секретаря и налогового агента. Председателем сельсовета стала бывшая учительница школы, в которой я учился, Павлина Семеновна Апарина. Она меня из колхоза забрала на работу в сельсовет на должность налогового агента. Где я и проработал до ухода добровольцем в армию.

Моя фронтовая биография началась в сражающемся Сталинграде. Шли ожесточенные бои за город. К середине сентября 1942 года гитлеровцы овладели железнодорожным вокзалом, центром города, вышли к Волге, отрезали 62-ю армию от 64-ой.

К комсомольцам и молодежи области обратился Сталинградский обком комсомола: «Комсомольцы, комсомолки, юноши и девушки! К оружию! Все на защиту Сталинграда, на разгром немецких оккупантов!»

Я, как и другие комсомольцы, добился досрочного (мне не было 18 лет) призыва в армию. После краткосрочных курсов младших командиров в Капустином Яре, в звании младшего сержанта был направлен в 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая стояла в лесах Красной Слободы. Дивизией командовал гвардии генерал-майор А.И.Родимцев.

Передо мной предстает картина переправы через Волгу в ночь с 14 на 15 сентября 1942 года, когда днем и ночью велся минометный и артиллерийский обстрел. День и ночь над Волгой висели фашистские самолеты. Наш 39-ый стрелковый полк ночью посадили на баржу, в районе центра города. При подходе катера с баржей к берегу по ней открыли огонь из пулеметов. Преодолев огненный смерч, катер пристал к сталинградскому берегу. В день переправы нашей дивизии армейская газета писала: «назад для нас дороги нет, она закрыта приказом Родины. Отечество требует ото всех защитников города биться до последнего, но удержать город».

Наш 39-ый стрелковый полк вышел с передовым отрядом дивизии. Высадившись с баржи, он сразу вступил в бой, выбил фашистов с берегов Волги, из улиц центра города, что обеспечило более безопасную переправу другим полкам дивизии. Далее начались ежедневные ожесточенные бои за каждый дом, этаж, квартиру, подвал и двор. Впоследствии наш полк вместе с другими частями овладел Мамаевым курганом. В одном из боев я был ранен и переправлен на левый берег Волги в медсанбат на лечение.

Не добившись успеха в центре города, фашисты перенесли наступательные бои в заводские районы Сталинграда. В октябре 1942 года немцы захватили тракторный завод, вышли в этом районе к Волге, ворвались на территорию завода «Баррикады». В эти дни меня выписали из медсанбата и направили в 138-ую краснознаменную стрелковую дивизию в 650-ый стрелковый полк командиром отделения в развед взвод.

В середине октября 1942 года, ночью, по тревоге подняли наш полк и повели к берегу Волги на переправу, где нас посадили на баржу и катер, отчалив от берега, пошел в сторону горящего Сталинграда.

Над Волгой в ночной темноте кружились фашистские самолеты, сбрасывали на парашютах фонари, освещали Волгу и наш паром, по которому с правого берега били из орудий, сверху самолеты бросали бомбы, а катер тащил нашу баржу ближе к горящему Сталинграду. Жутко сделалось, мы приготовились к броску на берег. Жутко потому, что мы были беспомощны, окопаться нельзя, стрелять тоже нельзя, тесно на барже, своих можно убить. Хотелось скорее добраться до берега и ведь на земле можно окопаться, броситься в атаку, а город горит, да и не только город, а Волга тоже горит, горит нефть, плывущая по Волге. С приближением катера к берегу, фашисты открыли огонь из пулеметов и автоматов. В такой обстановке немцы могли бы сорвать нашу высадку, но в это время с левого берега Волги наша артиллерия открыла огонь и подавила огневые точки немцев, а зенитные пушки отогнали фашистские самолеты.

Наконец баржа причалила к берегу, мы бросились на берег и бегом стали подниматься к заводу «Баррикады». Сразу вступили в бой с фашистами, которые уже прорвались на территорию завода. Завязался ближний бой. Он был тяжелым потому, что было темно, и мы не знали, сколько фашистов в развалинах цехов, но несмотря на это к утру фашисты были выбиты и вытеснены с территории завода, и мы закрепились на железнодорожном полотне напротив «больницы Ильича». Командир нашего взвода лейтенант Арсентьев и его заместитель сержант Алесей Дулин собрали командиров отделений (я был командиром первого отделения), и приказали дать сведения о выбывших из строя в ночном бою, пополнить боеприпасы, закопаться глубже в землю и быть готовыми к отражению атак фашистов.

Утром, с восходом солнца, прилетели бомбардировщики с черными крестами. Они пикировали и с воем, раздирающим душу сбрасывали на наши окопы бомбы и металлические бочки с отверстиями в них. От этого получались страшные завывающие звуки. Одновременно фашисты открыли ураганный огонь из артиллерии и минометов. Как только артиллерия перенесла огонь в глубину нашей обороны, фашистская пехота в сопровождении двух танков, пошла в наступление на наши позиции. По приказу командира взвода лейтенанта Арсентьева на левый фланг взвода, куда шел один танк, с гранатами и бутылкой с горючей смесью выполз вперед рядовой Иван Сологубов. Подпустив танк ближе, он забросал его гранатами. Танк закружился на месте. Ваня, подбежав ближе, бросил бутылку с горючей смесью на моторную часть. Танк загорелся! Этот героический поступок послужил ярким примером для остальных молодых воинов. Они увидели, что не так уж танк страшен, если умело с ним бороться. За этот подвиг Ваня Сологубов был представлен к правительственной награде.

В том же бою отличился пулеметчик Гриша Расторгуев, который из своего пулемета, подпустив фашистов на 50-70 метров, расстреливал их в упор, заставляя их залечь или бежать. Стрелки взвода из винтовок и автоматов отражали атаки фашистов. Особенно точный прицельный огонь вели рядовые Вася Лозовой и Амманула Галлеев. В этот день немцы 4 раза переходили в наступление, но наш взвод сорвал эти попытки.

Бои шли беспрерывно. Ежедневно с утра бомбежка, артобстрел, наступление пехоты фашистов с танками, жесткий бой, откат фашистов на свои позиции. Фашисты атаковали каждый день и вдень по нескольку раз.

С каждым днем нажим фашистов усиливался, бои становились все более жестокими. Фашисты, используя преимущества в танках, самолетах, артиллерии и пехоте, стали добиваться успеха, теснить нас к заводу, но ночью, с помощью артиллерии, которая находилась на левом берегу Волги, мы выбивали фашистов из занятых ими накануне цехов завода.

Бои становились все труднее и труднее, мы несли потери в людях. А пополнение не получали.

В конце октября-начале ноября 1942 года фашисты усилили атаки. Уже не осталось ни одного целого корпуса завода, их разрушили бомбами и снарядами, но мы переходили в подвалы и дрались с обнаглевшими фашистами. Однако силы были не равными. Фашисты заняли завод, а части дивизии отошли в нижний поселок «Баррикады» и закрепились. Все попытки немцев сбросить нас в Волгу не увенчались успехом.

В первой декаде ноября фашистские войска слева и справа от нас пробились к Волге, по которой шла уже шуга. Таким образом, мы оказались на клочке сталинградской земли, окруженном со всех сторон вооруженными до зубов врагами, поливаемом день и ночь ливнем пуль, осколков от бомб, снарядов и мин. Командовал нами командир дивизии полковник Иван Ильич Людников, именем которого и названа была эта крохотная частица земли — «остров Людникова».

Мы удерживали этот клочок земли — около 700 метров по фронту и 400 метров в глубину, отражая яростные атаки фашистов. Мы, наверное, не удержались, если бы нам в самые критические часы боев не помогала артиллерия, расположенная на левом берегу Волги, управляемая артиллерийскими корректировщиками, находящимися на переднем крае обороны. Особенно мощными и точными ударами были удары «катюш».

В одной из контратак я был ранен и помещен в блиндаж, вырытый в обрыве берега Волги, где размещались все раненные, так как вывозить их было нельзя, дивизия была на «острове Людникова». Раненные были вывезены на левый берег Волги, после того, как на ней стал лед.

Сражаясь изолированно от основных сил 62-ой армии, мы выстояли до конца и победили!

Меня отвезли в госпиталь в село Николаевку, а потом в город Камышин. После Сталинградской битвы мне пришлось воевать до конца войны. Были трудные бои, но такие, как в Сталинграде, не было.

После излечения в госпитале я как имеющий боевой опыт и звание младшего сержанта был направлен на учебу на курсы командиров взводов, где мы овладевали военной наукой и двигались за фронтом, а при необходимости вступали в бой.

В конце декабря 1943 года состоялся выпуск. В звании младшего лейтенанта меня, по моей просьбе, направили в 39-ый гвардейский стрелковый полк 13-й гвардейской стрелковой дивизии на должность командира взвода полковой разведки. В этой должности я с боями прошел Украину, Молдавию, Румынию. Потом форсирование Вислы, захват Сандолирского плацдарма, взятие города Ченстохова, имя которого было присвоено нашему полку. Далее бои в Германии, форсирование Одера, за что был я награжден орденом Красной Звезды. При боях по удержанию плацдарма был ранен и отправлен в госпиталь. После излечения возвратился в свой полк, и снова бои на территории Германии, дошли до Эльбы, где встретились с американцами, откуда нашу дивизию срочно направили для боев за Дрезден.

По пути к Дрездену вели бои с разрозненными частями фашистской Германии, отходившими от Берлина. В одном из боев 2-го мая 1945 года наш полк попал в тяжелое положение, создалась угроза попасть в окружение. По приказу начальника штаба полка подполковника Антона Гавриловича Артеменко мне было поручено спасать полковое знамя. Для этого мы вместе с сержантом Шульгой на мотоцикле прорвались через неплотное окружение фашистов, и полковое знамя было спасено. За этот поступок я и сержант Шульга были награждены орденом Красной Звезды.

После взятия Дрездена дивизию перебросили в Чехословакию для спасения восставших граждан столицы — Праги, где я и встретил День Победы.

Источник: Волжане — защитники Сталинграда.- Волгоград: Издатель, 2002.