Незаметный солдат

Я расскажу о тех, кто не бросался в рукопашную с фашистами, не вступал в поединки с танками, но кто по несколько суток кряду не выпускал из онемевших рук баранку, кто днем и ночью доставлял на передний край все нужное фронту, кто обеспечивал бой.

Фашисты рвались к Волге. Ожесточеннейшие бои шли уже на ближних подступах к Сталинграду. Степь гудела от непрерывной артиллерийской канонады, разрывов бомб, от идущих к волжской твердыне эшелонов вражеских бомбардировщиков. Пользуясь превосходством в воздухе, фашисты бомбили и расстреливали из пушек и пулеметов не только автоколонны, скопления войск и техники, но охотились даже за отдельными машинами, мотоциклами, пешеходами.

Эта наглая «охота» вызывала томительное чувство бессильной ярости и унижения, желание оказать хоть какое-то сопротивление этому разбою — отомстить! Начиналась стрельба из винтовок по летящему на бреющем самолету, но… только разряжались винтовки.

По нескольку раз в сутки приходилось водителям пересекать 50—60 километров открытой выжженной солнцем степи, простиравшейся от Сталинграда, где пока находились базы снабжения, до фронта, ожидая каждую минуту нападения вражеской авиации.

Мастерство вождения автомобиля, ловкость и смекалка позволяли шоферам уходить из-под обстрелов с воздуха с незначительными потерями. Большинство шоферов автороты нашей дивизии были опытными водителями, не по одному году проработавшими в народном хозяйстве. Однако и им потребовалось время, чтобы научиться как следует водить автомобиль по бездорожью и пересеченной местности, через участки, пристрелянные артиллерией, уходить из-под пулеметного огня самолетов.

Нелегко давался воинам-водителям Великой Отечественной этот опыт. Многие из них навсегда покоятся на полях сражений. А те, кто остался живым, пользуются особым уважением, как мастера высокого класса.

В автороте большим авторитетом пользовались старшина И. Д. Тарасенко, рядовые И. Тесля, А. Чемратов, Н. Скубак, Д. Мищенко, помощник командира взвода старшина Поликарпов и другие.

Некоторые считали их счастливыми или просто везучими. Не раз этих водителей преследовали самолеты, но они умело уходили из-под обстрела и оставались невредимыми. Пользуясь возможностью езды по степи врассыпную, вдали от дорог, они вынуждали фашистских летчиков гоняться как бы «за двумя зайцами». Это бесило гитлеровцев и в отчаянной злобе они часто стреляли, лишь бы стрелять.

Обычно один из наиболее опытных водителей, открыв дверь кабины и встав на подножку, наблюдал за небом и вел машину по прямой, умышленно привлекал внимание летчика на себя. Увидев, что самолет готовится к нападению, шофер, маневрируя, уходил от обстрела.

Трудности в обеспечении всем необходимым сражающихся резко возросли в конце августа 1942 года, когда гитлеровцам удалось занять станцию Тингута и разъезд «74 км». Наша дивизия оказалась в тяжелом положении. Усилились бомбежки тылов, вражеские самолеты от зари до заката поливали пулеметным огнем почти каждую машину, пытавшуюся прорваться к полуокруженным частям. Только ночью удавалось добраться до полковых и батальонных пунктов боепитания. Уставали, конечно, но об отдыхе не могло быть и речи: водители старались до рассвета проскочить открытый участок дороги, а потом отправлялись на армейские базы снабжения, которые располагались теперь далеко за Волгой.

Напряженная, без сна и отдыха, работа давала о себе знать, появились случаи переутомления. Вспоминается такой эпизод, Водитель автомобиля ЗИС-5 рядовой Абишев (имени, к сожалению, не помню), отличавшийся особым здоровьем и выносливостью, после нескольких бессонных суток работы возвращался с грузом из Черного Яра и уснул за рулем. Машина, ударившись в придорожный бетонный столб, остановилась. Это произошло недалеко от Сталинградской ГРЭС, которая в этот момент подвергалась жестокой бомбежке. Грохот разрывов не разбудил Абишева, его растолкали подъехавшие после бомбежки водители.

В дни боев за Сталинград все больше и больше ощущался недостаток автотранспорта. Старенькие ГАЗ-АА и ЗИС-5, которыми авторота была укомплектована, имели ограниченный моторесурс. В результате напряженной работы в условиях бездорожья и постоянной перегрузки, повреждений при бомбежках и обстрелах автомобили один за другим выходили из строя. Ремонтные средства автороты в то время были крайне скудны. Мы не получили при формировании положенной нам походной мастерской, не имели никакого ремонтного оборудования, приспособлений. Небольшой набор инструмента, верстачок в покрытом брезентом кузове «газика» — вот и все наши ремонтные возможности. Не было запасных частей. Но машины надо было ремонтировать, ремонтировать быстро и в любых условиях. И ремонтники выполняли эту задачу.

В то время я был помощником командира автороты по технической части. В начале войны после учебы мне было присвоено звание техника-лейтенанта. Опыта никакого. Но я как и другие справлялся с порученным делом. Это нам удавалось благодаря таким умельцам, как слесари рядовые Новиков и Душкин, электрик старший сержант Гайкалов, кузнец рядовой Селивко, помощник командира ремонтного взвода старшина Перегудов. Они были наделены такими бесценными в тех условиях качествами, как смекалка и находчивость. Большой опыт работы с техникой, накопленный «на гражданке», особенно в МТС, помогал им творить чудеса, производя сложные ремонтные работы в полевых условиях. За короткое время было организовано изготовление и реставрация многих дефицитных деталей. Наращивали техническую оснащенность за счет трофейного оборудования и инструмента. Усовершенствовали технологию реставрации и изготовления деталей. Мы все меньше стали испытывать трудности в ремонте и даже помогали соседним частям.

Неся громадные потери, гитлеровцы ворвались в центр города, на отдельных участках вышли к Волге и превратили ее в огневой рубеж. Над рекой круглые сутки висели вражеские самолеты, Все, что появлялось на воде, подвергалось шквальному артобстрелу, переправы разрушались. Переправиться через Волгу — значило совершить подвиг. Сравнительно бесперебойно действовала переправа через левый проток Волги на остров Сарпинский: ее не было видно с высокого правого берега, так как остров и могучий лес закрывали ее. Но с острова на правый берег постоянной переправы не было. Все попытки ее нанести оказались безуспешными.

Чтобы не сорвать обеспечение сражавшихся частей, самое необходимое доставлялось небольшими партиями. Для ускорения этой работы командиры взводов лейтенанты М.И. Тимошин и Н. Агапов организовали работу по устройству своей, так сказать, дивизионной переправы. За считанные часы был сооружен паром из брошенных рыбацких лодок с двигателем от автомобиля, построены незаметные с воздуха причалы.

Паром был небольшой, поднимал 3—4 тонны, перевозить на нем машины было весьма рискованно. Но как он выручал нас! Днем и ночью паром «бегал» от острова Сарпинского к берегу и был почти неуязвим для самолетов, так как довольно быстро пересекал Волгу и скрывался в прибрежных зарослях. Сотни тонн боеприпасов и других грузов было переправлено на этом утлом сооружении. Но искупаться в Волге тем, кто работал на пароме, пришлось не раз.

Отгремела Сталинградская битва. После небольшого отдыха дивизия перебрасывалась на другой фронт. Наш эшелон с личным составом и техникой шел на запад. Никаких неожиданностей не предвиделось. Фронт был далеко, фашистские самолеты залетали сюда редко, да и погода была неблагоприятная. И вдруг несколько взрывов, треск пулеметных очередей — огненные струи захлестали из пробоин цистерн.

Самолет носился вдоль станции, поливая свинцом освещенные багровым пламенем вагоны, бегущих людей. Горящая жидкость, заполняя междупутья, подбиралась к вагонам с боеприпасами. В шуме бушевавшего пламени, треске пулеметов трудно было понять, что происходит, кто и кому отдает распоряжения. Опасаясь взрыва, люди старались подальше отбежать от эшелона. Люди бегали, кричали, разыскивали кого-нибудь из локомотивных бригад, кто умел бы управлять паровозом и мог бы отвести горящий состав со станции. Но таких не находилось.

Самолет разворачивался и вновь с бреющего строчил длинными очередями. Надо отцепить горящую часть состава, убрать со станции — иначе все взлетит на воздух! Слышались советы и предупреждения… Но кто рискнет это сделать? Охотников не находилось. В суете не сразу заметили, что горящие цистерны медленно поползли со станции. Расстреляв, видимо, весь боекомплект, фашистский стервятник с ревом пронесся над уходящим паровозом, как бы намереваясь его таранить, и скрылся в ночном небе.

Далеко за станцией раздался сдвоенный мощный взрыв, взметнулось громадное пламя. Стало тихо. Переговариваясь, люди возвращались к вагонам. Спрашивали друг у друга, кто совершил этот подвиг, кто предотвратил гибель многих людей, спас военное имущество, подвижной состав и станцию от разрушения? Он один не искал никого, он шел оттуда, где бушевало в поле пламя, усталый, улыбающийся своей тихой улыбкой. Это был повар 135-й автороты, бывший кочегар паровоза сержант Н. Кудинов из Воронежа. Он один под пулеметным огнем отцепил горящую часть состава и вывел его далеко за станцию.

За этот подвиг Н. Кудинов первым в роте был награжден орденом Красной Звезды. Скромный, я бы сказал, незаметный был этот славный солдат Великой Отечественной войны. После войны я встречался с ним в Воронеже. Он и в мирные дни работал поваром.

Печатается в сокращенном варианте.

Источник: 73-я гвардейская: сб. воспоминаний. — Алма-Ата: Казахстан, 1986 г.