29 сентября 1941 г. в МГУ состоялась беспрецедентная защита диссертации – соискатель, мой отец, на защите не присутствовал и даже не знал о ней. Но была подготовленная диссертация, оппоненты и обсуждение диссертации, одной из первых о Г.В. Плеханове. И на передовой М.И. Кузнецов вдруг получил выписку о присвоении ему ученой степени кандидата философских...
В ноябре 1948-го года меня вызвали в военкомат, предложили ехать учиться в училище связи. Оказывается, за мной уже ходили документы, что я из раскулаченной семьи. А вместо училища погрузили в эшелон и привезли в город Львов. Выдали форму службы госбезопасности. Тренировали нас так, что не все выдерживали: по-пластунски, рукопашный бой, марш-броски и т.д.
Я пошла в школу в 1944 году, а в декабре предыдущего года был утвержден Государственный гимн Советского Союза вместо «Интернационала». Из-за него мы приходили в школу за полчаса до начала уроков, выстраивались в зале колоннами - попарно и поклассно, потом вместе с учителями громко пели новый гимн. Каждый день!
Узнал, что на авиационно-ремонтном заводе в Серпухове открывался новый цех по ремонту электроизмерительной и радиоизмерительной аппаратуры. Решил, пойду туда. Поработал некоторое время там, пока не предложили создать заводскую лабораторию. Надо было создавать лабораторию по государственной поверке...
Дед при советской власти недолго оставался французским подданным. Его вызвали в ГПУ и сказали, что в советской Украине не может быть никаких французов: или становитесь украинцем или убирайтесь во Францию. А бабушка была русская. Деду пришлось свой французский паспорт поменять на советский. Так в паспортах дедушки, бабушки и всей семьи в графе...
Почему во время войны очень многие люди чувствовали себя свободными? Потому что это была подлинная реальность! А идеология — выдуманная реальность, придуманная. Что такое «Человек человеку — друг, товарищ и брат»? Пустая фраза, она ничего не значит при том, что человек мог донести на человека, если ему нужна была лишняя комната в коммунальной квартире.
Пред нами одна из первых объективных критик Сталина в годы Великой Отечественной. Что важно, критика эта основана не на художественном произведении, а на претендовавших на строгую научность, выпущенных в Академии наук в 1955 г. «Очерках истории Великой Отечественной войны». Автором критических замечаний был Л.И. Брежнев — на тот момент кандидат в члены...
Нам казалось, что мы живём нормально. Родители, интеллигентные люди, создавали нам с братом необходимые условия. Учились мы с братом очень хорошо. Брат всю жизнь круглый отличник. Когда мы уезжали летом куда-то отдыхать, бросали жребий, куда поедем, родители всегда придумывали какие-то интересные места: на Волгу, на Оку. В общем, это было всегда как-то...
Мой дедушка Николай Федорович Пупышев построил санаторий, который назвал «Надеждино». До наших дней остался дом для мужчин в виде замка и парк, а семейный дом сгорел. От прежних владельцев, как мама рассказывала, осталась часть чугунной ограды с первоначальным названием «Надеждино». Сразу после революции санаторий получил новое имя.
В послесталинский период зверств военного или предвоенного времени уже нельзя было наблюдать. К заключенным, которых раньше одевали в лагерную одежду с нашитым на каждого номером, стали обращаться не по номеру, а по фамилии, с некоторой долей уважения. Но инерция все равно была очень большой. Свое существование ГУЛАГ окончательно прекратил только в 1960...
Нам дали комнату 17 метров, и мы в ней жили до 50-го года. Школа, в которой мама работала учительницей начальных классов, была тоже типа барака. И туалет был – 2 дырки. И чтобы детям не ходить в грязь, мама, засучив рукава, туалет сама мыла (нянечек не хватало).
Создала совет клуба, сказала всем, что никаких танцев не будет, пока после кино будет мусор валяться и пока мне все помогать не будут – и клуб заработал! Потом стала организовывать самодеятельность, чтобы на сцене выступать, чтобы люди приходили, смотрели.
Как-то на наш аэродром прилетал командующий воздушной армией генерал-полковник Науменко. И я обратился к нему за помощью – автобензина не хватало, надо было авиационным пользоваться, а это было запрещено – преступление. Я и обратился: «Как быть?»
За то, что он в учебное время собирал оставшуюся в поле картошку, отправили на фронт - в самое пекло, на Курскую дугу. Вспоминая войну, Иннокентий Михайлович всегда подчеркивал: «Не верьте, что на войне не страшно, это страшно всегда. А храбрость состоит в том, что тебе страшно, а ты должен преодолеть животный ужас и идти вперед, и ты это делаешь».
Моя реакция на пережитый страх была совершенно неожиданной: я уснул. Буквально, как только начался обыск, я прилёг на кровать и уснул. Вырубился, отключился, как отключаются предохранители в электросети, когда напряжение становится угрожающим и неизбежны замыкание, катастрофа.
Рядом, через три дома, жила младшая мамина сестра Матрена Васильевна. Моя крестная, вторая мамина сестра Ольга Васильевна жила через десять домов. Огороды пахали кто на быках, а кто вручную. Так вот мы копали вручную огород в 40 соток. У дедушки с бабушкой вскопаем, помогаем тете. Мама и все мои тетушки уходили работать в поле.
Инженер дивизии увидел, что приемник термометра масла отсутствует. Он говорит: «Где приборист? Что это такое? Где приемник?». Отвечаю: «Я вывернул». Лезу в карман и достаю приемник. Он говорит: «Как же ты выпустил самолет без приемника масла?!». Я пытаюсь объяснить. Он орет: «Молчать! Пойдем, я тебя сейчас расстреляю в овраге»!
С уходом немцев люди, которые сотрудничали с ними, скрылись или бежали за границу, в частности, в Аргентину. Через год, 14 июня 1946 года, вышел знаменитый указ Президиума Верховного Совета СССР, в соответствии с которым эмигранты, которые хотят вернуться, могут подать заявление на получение советского паспорта. Мои родители были среди тех, кто хотел...
Норма, которая до Хохрина была 2,5 кубометра, была вначале повышена до 6 кубометров; затем он провозгласил военный график и потребовал 9 кубометров на человека, а под конец «принял обязательство», равное 12 кубометрам! Как могли люди голодные, истощенные, вынужденные, как это было с нами, бессарабцами, работать на непривычном для нас морозе, выполнять подобные нормы?
Когда я стала на путь, приведший меня в тюрьму, сказать трудно. Было ли это тогда, когда я на этапе из Бессарабии в Сибирь подала воду несчастной матери новорожденного ребенка? Или когда, случайно не попав на этап, я сама пошла в НКВД? Или не захотела с мамой уехать в Румынию? Или еще раньше, 28 июня 1940 года, когда советские не нас «освободили из-под гнета бояр»?
Проголосовали: 7 559
Loading ... Loading ... Loading ... Loading ...
