В задачу 10-го ДСКД входило, следуя между финским берегом и конвоями, увидев вспышки выстрелов, ставить дымзавесу — эта непроницаемая стена по всей длине конвоев не давала возможности вести прицельный огонь, и противник стрельбу прекращал. Катерники так наловчились, что противник, как правило, даже не успевал увидеть места падения снарядов своего первого залпа. Хуже дело обстояло, когда был сильный ветер с севера, дым быстро относило к нашему берегу, и цели открывались.

24 сентября меня на крейсер «Киров» вызвал командующий отрядом легких сил КБФ вице-адмирал Дрозд Валентин Петрович, показал директиву командующего флотом Трибуца В.Ф., в которой предписывалось заминировать корабль на случай уничтожения. Обсудили, как это сделать, и решили: в артиллерийские погреба и машинное отделение положить по две глубинные бомбы, а взрыватели держать в личном сейфе в каюте командира корабля.

Начало уже темнеть. В это время крейсер был далеко впереди и вел огонь главным калибром по торпедным катерам противника, вышедшим из финских шхер. Мы катеров не видели. Подошли к месту гибели «Якова Свердлова», на воде мелькали огоньки — подавали сигналы матросы и офицеры, которых подбирали катера и привозили к нам на борт.

18 июня я с кораблем и курсантами был в Таллинне… Вдруг приходит шифровальщик и шепчет мне, что пришла шифрограмма из Москвы, зашифрована моим командирским кодом. Срочно пошел на корабль, достал из сейфа командирский код и расшифровал: «Флотам боевая готовность. Всем кораблям немедленно возвратиться в свои базы по месту постоянной дислокации».