Эвакуация постепенно сошла на нет. Нам не приходилось скрывать своих детей. Начались бомбардировки. Только о них и были разговоры. Каждый день они начинались в один и тот же час, но так как враг был настолько близок, что предупредить о приближении самолетов было нельзя, то сигналы воздушной тревоги слышались только тогда, когда бомбы уже падали на ...

Эвакуация постепенно сошла на нет. Нам не приходилось скрывать своих детей. Начались бомбардировки. Только о них и были разговоры. Каждый день они начинались в один и тот же час, но так как враг был настолько близок, что предупредить о приближении самолетов было нельзя, то сигналы воздушной тревоги слышались только тогда, когда бомбы уже падали на ...

Под мобилизацию попала сестра, которой было 17 лет. Но она находилась с братишками в тифозной больнице, а старосте надо было выполнять разнарядку, вот он и приказал полицаям забрать меня, пятнадцатилет­нюю. Я шепнула маме «Все равно убегу». Полицай как - будто понял, что я сказала и говорит мне: «Попробуй бежать, расстреляем и мать и всех щенков».

Под мобилизацию попала сестра, которой было 17 лет. Но она находилась с братишками в тифозной больнице, а старосте надо было выполнять разнарядку, вот он и приказал полицаям забрать меня, пятнадцатилет­нюю. Я шепнула маме «Все равно убегу». Полицай как - будто понял, что я сказала и говорит мне: «Попробуй бежать, расстреляем и мать и всех щенков».

Под мобилизацию попала сестра, которой было 17 лет. Но она находилась с братишками в тифозной больнице, а старосте надо было выполнять разнарядку, вот он и приказал полицаям забрать меня, пятнадцатилет­нюю. Я шепнула маме «Все равно убегу». Полицай как - будто понял, что я сказала и говорит мне: «Попробуй бежать, расстреляем и мать и всех щенков».

Под мобилизацию попала сестра, которой было 17 лет. Но она находилась с братишками в тифозной больнице, а старосте надо было выполнять разнарядку, вот он и приказал полицаям забрать меня, пятнадцатилет­нюю. Я шепнула маме «Все равно убегу». Полицай как - будто понял, что я сказала и говорит мне: «Попробуй бежать, расстреляем и мать и всех щенков».

Под мобилизацию попала сестра, которой было 17 лет. Но она находилась с братишками в тифозной больнице, а старосте надо было выполнять разнарядку, вот он и приказал полицаям забрать меня, пятнадцатилет­нюю. Я шепнула маме «Все равно убегу». Полицай как - будто понял, что я сказала и говорит мне: «Попробуй бежать, расстреляем и мать и всех щенков».

Когда началась блокада, сразу выдали карточки. Отец в это время работал в Финляндии, потом вернулся. Днем он уходил на работу, мама тоже, она рыла окопы. За мной и сестренкой смотрела соседка, - мне тогда было 11 лет. Когда начиналась воздушная тревога, мы должны были взять заранее приготовленные рюкзачки, и соседка отводила нас в подвал,...

Когда началась блокада, сразу выдали карточки. Отец в это время работал в Финляндии, потом вернулся. Днем он уходил на работу, мама тоже, она рыла окопы. За мной и сестренкой смотрела соседка, - мне тогда было 11 лет. Когда начиналась воздушная тревога, мы должны были взять заранее приготовленные рюкзачки, и соседка отводила нас в подвал,...

Когда началась блокада, сразу выдали карточки. Отец в это время работал в Финляндии, потом вернулся. Днем он уходил на работу, мама тоже, она рыла окопы. За мной и сестренкой смотрела соседка, - мне тогда было 11 лет. Когда начиналась воздушная тревога, мы должны были взять заранее приготовленные рюкзачки, и соседка отводила нас в подвал,...

Когда началась блокада, сразу выдали карточки. Отец в это время работал в Финляндии, потом вернулся. Днем он уходил на работу, мама тоже, она рыла окопы. За мной и сестренкой смотрела соседка, - мне тогда было 11 лет. Когда начиналась воздушная тревога, мы должны были взять заранее приготовленные рюкзачки, и соседка отводила нас в подвал,...

Когда началась блокада, сразу выдали карточки. Отец в это время работал в Финляндии, потом вернулся. Днем он уходил на работу, мама тоже, она рыла окопы. За мной и сестренкой смотрела соседка, - мне тогда было 11 лет. Когда начиналась воздушная тревога, мы должны были взять заранее приготовленные рюкзачки, и соседка отводила нас в подвал,...

С 8 сентября начинается блокада, которую забыть нельзя. 7 или 8 ноября был сильный налет - бомбили Бадаевские склады. Продукты долго горели и были уничтожены почти полностью. Уже в ноябре 1941 г. начался голод. Бомбили страшно. Помню, начался налет. Выскочила - одна нога обута, другая без обуви - с...

С 8 сентября начинается блокада, которую забыть нельзя. 7 или 8 ноября был сильный налет - бомбили Бадаевские склады. Продукты долго горели и были уничтожены почти полностью. Уже в ноябре 1941 г. начался голод. Бомбили страшно. Помню, начался налет. Выскочила - одна нога обута, другая без обуви - с...

С 8 сентября начинается блокада, которую забыть нельзя. 7 или 8 ноября был сильный налет - бомбили Бадаевские склады. Продукты долго горели и были уничтожены почти полностью. Уже в ноябре 1941 г. начался голод. Бомбили страшно. Помню, начался налет. Выскочила - одна нога обута, другая без обуви - с...

С 8 сентября начинается блокада, которую забыть нельзя. 7 или 8 ноября был сильный налет - бомбили Бадаевские склады. Продукты долго горели и были уничтожены почти полностью. Уже в ноябре 1941 г. начался голод. Бомбили страшно. Помню, начался налет. Выскочила - одна нога обута, другая без обуви - с...

С 8 сентября начинается блокада, которую забыть нельзя. 7 или 8 ноября был сильный налет - бомбили Бадаевские склады. Продукты долго горели и были уничтожены почти полностью. Уже в ноябре 1941 г. начался голод. Бомбили страшно. Помню, начался налет. Выскочила - одна нога обута, другая без обуви - с...

Как-то мама пришла с работы раньше обычного и сказала, что её зачем-то вызывают в военкомат. Она переоделась и быстро ушла из дома. Возвратилась так же быстро. Глаза её были заплаканы. Нам, детям, она сказала, что в военкомате ей предложили ехать в Сталинград в госпиталь, где лежит тяжело раненый муж, наш папа.

Как-то мама пришла с работы раньше обычного и сказала, что её зачем-то вызывают в военкомат. Она переоделась и быстро ушла из дома. Возвратилась так же быстро. Глаза её были заплаканы. Нам, детям, она сказала, что в военкомате ей предложили ехать в Сталинград в госпиталь, где лежит тяжело раненый муж, наш папа.

Как-то мама пришла с работы раньше обычного и сказала, что её зачем-то вызывают в военкомат. Она переоделась и быстро ушла из дома. Возвратилась так же быстро. Глаза её были заплаканы. Нам, детям, она сказала, что в военкомате ей предложили ехать в Сталинград в госпиталь, где лежит тяжело раненый муж, наш папа.