Целью круглого стола «Коллаборационизм и предательство во Второй мировой войне. Власов и власовщина» явилась выработка общественной позиции в отношении Великой Победы над гитлеровской Германией. Пресечение попыток ...

Целью круглого стола «Коллаборационизм и предательство во Второй мировой войне. Власов и власовщина» явилась выработка общественной позиции в отношении Великой Победы над гитлеровской Германией. Пресечение попыток ...

Гитлер не только устраивает гонение на христианство, но хочет истребить славянские народы разорениями, пожарами, грабежами, пытками невинных, издевательством и бесчинством, а оставшихся в живых сделать своими рабами. Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, ...

Гитлер не только устраивает гонение на христианство, но хочет истребить славянские народы разорениями, пожарами, грабежами, пытками невинных, издевательством и бесчинством, а оставшихся в живых сделать своими рабами. Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, ...

Гитлер не только устраивает гонение на христианство, но хочет истребить славянские народы разорениями, пожарами, грабежами, пытками невинных, издевательством и бесчинством, а оставшихся в живых сделать своими рабами. Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, ...

Гитлер не только устраивает гонение на христианство, но хочет истребить славянские народы разорениями, пожарами, грабежами, пытками невинных, издевательством и бесчинством, а оставшихся в живых сделать своими рабами. Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, ...

Гитлер не только устраивает гонение на христианство, но хочет истребить славянские народы разорениями, пожарами, грабежами, пытками невинных, издевательством и бесчинством, а оставшихся в живых сделать своими рабами. Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, ...

Находясь фактически на переднем крае, зенитчики видели, какой ценой давалась каждая захваченная у противника траншея. «Поле боя перед нами было как на ладони. На наших глазах шли в атаку, падали и оставались лежать бойцы... Что греха таить, порой не умением воевали, а числом. Бывало, и к какой-то дате...

Находясь фактически на переднем крае, зенитчики видели, какой ценой давалась каждая захваченная у противника траншея. «Поле боя перед нами было как на ладони. На наших глазах шли в атаку, падали и оставались лежать бойцы... Что греха таить, порой не умением воевали, а числом. Бывало, и к какой-то дате...

Находясь фактически на переднем крае, зенитчики видели, какой ценой давалась каждая захваченная у противника траншея. «Поле боя перед нами было как на ладони. На наших глазах шли в атаку, падали и оставались лежать бойцы... Что греха таить, порой не умением воевали, а числом. Бывало, и к какой-то дате...

Находясь фактически на переднем крае, зенитчики видели, какой ценой давалась каждая захваченная у противника траншея. «Поле боя перед нами было как на ладони. На наших глазах шли в атаку, падали и оставались лежать бойцы... Что греха таить, порой не умением воевали, а числом. Бывало, и к какой-то дате...

Находясь фактически на переднем крае, зенитчики видели, какой ценой давалась каждая захваченная у противника траншея. «Поле боя перед нами было как на ладони. На наших глазах шли в атаку, падали и оставались лежать бойцы... Что греха таить, порой не умением воевали, а числом. Бывало, и к какой-то дате...

Очень скоро мы почувствовали приближение фронта. Наши отступали, стрельба раз­давалась совсем рядом. Жители прятались в большом погребе, где до войны хранили молоко. Однажды вечером шел большой бой. К утру все стихло. Мы выглянули из погреба и увидели на горе двух немцев с автоматами. Решили идти домой. Кругом лежали убитые красноармейцы. Я не ...

Очень скоро мы почувствовали приближение фронта. Наши отступали, стрельба раз­давалась совсем рядом. Жители прятались в большом погребе, где до войны хранили молоко. Однажды вечером шел большой бой. К утру все стихло. Мы выглянули из погреба и увидели на горе двух немцев с автоматами. Решили идти домой. Кругом лежали убитые красноармейцы. Я не ...

Очень скоро мы почувствовали приближение фронта. Наши отступали, стрельба раз­давалась совсем рядом. Жители прятались в большом погребе, где до войны хранили молоко. Однажды вечером шел большой бой. К утру все стихло. Мы выглянули из погреба и увидели на горе двух немцев с автоматами. Решили идти домой. Кругом лежали убитые красноармейцы. Я не ...

Очень скоро мы почувствовали приближение фронта. Наши отступали, стрельба раз­давалась совсем рядом. Жители прятались в большом погребе, где до войны хранили молоко. Однажды вечером шел большой бой. К утру все стихло. Мы выглянули из погреба и увидели на горе двух немцев с автоматами. Решили идти домой. Кругом лежали убитые красноармейцы. Я не ...

Очень скоро мы почувствовали приближение фронта. Наши отступали, стрельба раз­давалась совсем рядом. Жители прятались в большом погребе, где до войны хранили молоко. Однажды вечером шел большой бой. К утру все стихло. Мы выглянули из погреба и увидели на горе двух немцев с автоматами. Решили идти домой. Кругом лежали убитые красноармейцы. Я не ...

Два мои тяжелых реактивных снаряда врезаются в баржу. На опасно малой высоте сбра­сываю четыре стокилограммовые бомбы. Если бы они па­дали на твердую землю, а не на воду и в болотистый берег, то риск подорваться на своих же бомбах был бы велик. Я этого не понимаю, да и некогда думать об этом, потому что Петя, воздушный стрелок, бьет из своего...

Два мои тяжелых реактивных снаряда врезаются в баржу. На опасно малой высоте сбра­сываю четыре стокилограммовые бомбы. Если бы они па­дали на твердую землю, а не на воду и в болотистый берег, то риск подорваться на своих же бомбах был бы велик. Я этого не понимаю, да и некогда думать об этом, потому что Петя, воздушный стрелок, бьет из своего...

Два мои тяжелых реактивных снаряда врезаются в баржу. На опасно малой высоте сбра­сываю четыре стокилограммовые бомбы. Если бы они па­дали на твердую землю, а не на воду и в болотистый берег, то риск подорваться на своих же бомбах был бы велик. Я этого не понимаю, да и некогда думать об этом, потому что Петя, воздушный стрелок, бьет из своего...