Нас называли «морские рабочие пчелы»

Воспоминания о службе в 126-м строительном батальоне ВМС США,
27 июля 1943 г.— 14 марта 1945 г.

Я был зачислен в состав батальона инженерно-строительных частей ВМС США 27 июля 1943 года, тогда мне было 17 лет. Прошел период обучения для новобранцев с инструкторами ВМФ в Кемп-Пири, штат Вирджиния. Обучение было очень трудное, погода жаркая. После этого обучения был приведен к присяге и включен в состав 126-го строительного батальона ВМС США. Из слова «construction» («строительный») взяли первую букву «С» («си»), а из слова «battalion» («батальон») букву «В» («би»), и так назвали нас [SEABEES, букв. «морские рабочие пчелы», звучит как множественное число от «cи-би» — прим. перев.].

Отбыли из Кемп-Пири в сентябре 1943 года. Прибыли в Дэвисвилл, штат Род-Айленд, для повышенной подготовки и обучения борьбе дзюдо. Меня отобрали, чтобы я стал тренером по дзюдо для моего взвода. Мы прошли напряженный курс боевой подготовки и обучения выживанию с инструкторами ВМФ в Кемп-Эндикотте, штат Род-Айленд.

Как-то раз на занятиях со своей группой я проводил тренировку по разоружению человека, вооруженного ножом. Применив прием, я перебросил товарища по группе, у которого был нож, на палубу, а он ударился о палубу головой и вырубился. Чтобы привести его в сознание, мы лили воду ему на голову. Я думал, что он умер.

Очень тяжелым было обучение по преодолению препятствий. Тренировки чередовались — день занятий по дзюдо, и день занятий по преодолению препятствий. Так продолжалось целый месяц. Было очень много тренировок по рукопашному бою, тренировок с ножом, с мачете, с винтовкой, а также тренировок по проползанию под колючей проволокой, когда поверх наших голов велась стрельба боевыми патронами. Другие занятия включали перелезание через стены, перепрыгивание с помощью веревок с одной стороны водного препятствия на другую. От этих тренировок я каждый день к вечеру очень уставал. Когда тренер по дзюдо показывал различные приемы, он всегда для этого отбирал меня. Бывало, что я не ходил в увольнительную с друзьями, когда они шли в город, потому что был слишком усталым из-за тренировок по дзюдо и преодолению препятствий.

В октябре 1943 года поехал домой в 30-дневный отпуск. После отпуска вернулся в Кемп-Эндикотт. Через неделю мы отправились на воинском эшелоне в Кемп-Паркс, штат Калифорния, для дальнейшей повышенной подготовки с инструкторами ВМФ. На поезде ехали шесть суток. Увидели значительную часть страны. Прибыли в Кемп-Паркс — недалеко от Сан-Франциско, в городе Сан-Хосе, штат Калифорния.

Там у нас были тренировки по ситуациям, когда нужно покинуть корабль. Мы вставали на площадку примерно в 10 метрах над водой и в одежде спрыгивали вниз. Оказавшись в воде, снимали ботинки, связывали шнурки вместе и привязывали ботинки за шнурки на шею. Стягивали брюки, завязывали каждую брючину узлом и поднимали завязанные брюки над головой, чтобы набрать в них воздуха.

Они служили спасательным средством. Вот это была тренировка так тренировка! В том районе мы продолжали подготовку до января 1944 года.

Отбыли из Кемп-Паркса в порт Хьюнем, штат Калифорния. Остались в этом районе для дальнейшей повышенной подготовки. Там мы получили все наше снаряжение. Моя фотография, помещенная на первую страницу обложки, была сделана в лагере Руссо в порту Хьюнем в штате Калифорния.

Мы отбыли из Соединенных Штатов из порта Хьюнем, штат Калифорния, и погрузились на корабль под названием «Дашинг Уэйв АРА-103» (Dashing Wave APA 103) в феврале 1944 года.

Направляясь в Перл-Харбор, мы попали в жуткий шторм. Многие мои друзья, и я сам заболели морской болезнью. Палубу приходилось отмывать от всей этой рвоты, потому что у всех была морская болезнь. Видели много летучих рыб, которые пролетали рядом. Ночь была ужасная. Прибыли в Перл-Харбор на следующий день, стояли в Перле два дня, заправились топливом и необходимым продовольствием. Я увидел все те корабли, которые были потоплены и разрушены японцами 7 декабря 1941 года. Корабль «Аризона» представлял собой месиво. На том месте, которое японцы бомбили и обстреливали с бреющего полета, они оставили сплошное адское месиво. Видел я и разрушения, причиненные аэродрому Хикем.

Отбыли из Перл-Харбора в шторм, такой же суровый, в какой мы попали, когда уходили из Штатов.

На Маршалловы острова прибыли в феврале 1944 года. Там был наш первый бой с япами. Сначала мы высадились на атоллах группы Кваджалейн. От острова Кваджалейн пошли к атоллу Эниветок Маршалловых островов и оставались там две недели. Кругом в засадах сидели яповские снайперы. Японцы стали нас бомбить почти каждую ночь с острова Трук. Повсюду на острове мертвые японцы, наши бульдозеры копают рвы, чтобы их хоронить. Остров всего на метр с небольшим возвышается над уровнем моря. Из-за этого у нас проблемы с рытьем окопов. После высадки на остров мы обнаружили, что на нем ни травы, ни деревьев, только коралловый песок.

Все это время мы жили в палатках. Единственным способом смывать с себя грязь было купание в океане. Однажды когда я купался в одиночестве, я услышал, как кто-то пронзительно кричит на меня. Я посмотрел на берег, но никого не увидел. Тогда я посмотрел вверх, где на вышке был наблюдательный пост, и оказалось, что там и был тот парень с рупором, который орал: «АКУЛА!». Я оглянулся и увидел акулий плавник. Быстро поплыл к берегу. Тот парень потом сказал мне, что акула два раза проплыла вокруг меня! А я ему сказал: «Наверное, этой акуле не очень хотелось польского мяса».

Отбыли с острова Эниветок и соединились со 126-м батальоном на острове Энгеби атолла Эниветок. Там мы построили взлетно-посадочную полосу и установили резервуары для хранения авиационного топлива. Когда я работал в группе по сборке огромных топливных резервуаров, у нас кончились гайки для болтов. Мы пошли обратно на площадку, где были наши палатки; там, пока я был на острове, был мой дом. И тут мы услышали множество взрывов. На десантном судне, груженном бомбами и другими боеприпасами, произошел пожар, оно взорвалось ко всем чертям и затонуло в гавани, уничтожая «морских пчел», солдат и моряков, которые находились вблизи. Это было как раз там, где я монтировал топливные резервуары. Хорошо, что мы не нашли гаек! Мне повезло, что меня не убило, как моих товарищей, которые остались на той стройплощадке. Мы похоронили много людей, погибших из-за того взорвавшегося корабля.

Когда мы были на Энгеби, нас тоже начали бомбить япы с острова Трук. Когда мы были на борту судна перед высадкой на острова Энгеби (атолл Эниветок), нас стал обстреливать и бомбить японский самолет.

Японская подлодка была в засаде в лагуне у острова Энгеби. Наши бомбардировщики-торпедоносцы, взлетавшие с авианосцев, ее потопили.

Местных жителей перевезли жить на острова, где не было бомбардировок и боев. Мы называли их зелеными островами. Для всех военнослужащих эти острова были запретными.

Все это происходило в феврале и марте 1944 года. Когда мы работали на острове Цинния, мы захватили двух яповских снайперов. Один из них был офицер. Их переправили в Перл-Харбор на грузовом судне. Мертвых япов погрузили на грузовики, отвезли на берег, перегрузили на десантно-плавучие средства и сбросили в океан. Когда отлив сменился приливом, этих мертвых япов принесло волной обратно к берегу. Солдатам пришлось опять грузить их на грузовики. Наши бульдозеры выкопали рвы, и мертвые япы были сброшены туда. После того как мертвых похоронили, армейский офицер [майор] решил построить летную полосу в точности на том месте, где были похоронены японцы. Боже, какая вонь была на острове, когда наши бульдозеры и грейдеры разгребли это место под летную полосу. Когда строительство полосы было закончено, самолеты, которые называли «Корсарами», начали бомбить и обстреливать остров Трук. Это тот главный японский остров, с которого они бомбили нас.

На бомбардировку Трука отправились десять «Корсаров». Три самолета не вернулись с этого задания, потому что у них закончилось топливо. Полагают, что они потерпели крушение над Тихим океаном. Было проверено топливо из топливных резервуаров, и выяснилось, что в них была вода из-за конденсации, поэтому датчики топлива на тех самолетах показывали количество смеси, которая наполовину состояла из воды.

Один из самых долгих и разрушительных японских авианалетов продолжался около четырех часов. Мы закончили строительство летной полосы, наши самолеты — «Корсары» стали бомбить и обстреливать острова Трук и Понапе, занятые японцами. Чтобы содержать в рабочем состоянии полосу, состоящую из кораллового песка и твердую, как бетон, надо, чтобы песок постоянно был влажным. Грузовики с баками, наполненными океанской водой, постоянно эту полосу поливали.

У нас были писсуары, сделанные из яповских касок. «Морские пчелы» всегда хорошо соображали! В каске вырезали дырку и приваривали трубку диаметром примерно в полдюйма. Длина трубки была около полутора метров. Концы трубок зарывали в коралловый песок на глубину около полуметра. Они были расположены по всему острову, на обозначенных местах.

Однажды завыла сирена воздушной тревоги, и мы залезли в окопы. Один из моих товарищей решил вернуться в нашу палатку, сказал: «Это просто ложная тревога». И вдруг японцы начали сбрасывать бомбы. Он спрыгнул обратно в окоп. Прямо мне на голову! Когда налет закончился, я из него всю душу вытряс за то, что он на меня спрыгнул. Он извинился. Это был мой приятель-поляк из Нью-Джерси.

Прибыла наша военная флотилия, стояла две недели. И я встретил своего двоюродного брата, Лео Бачкевича, моряка с одного из этих кораблей. Моряки и «морские пчелы» приходили на берег, чтобы искупаться и отдохнуть на пляже. Войскам вторжения, которые базировались на этих кораблях, предстояло занять острова Сайпан и Тиниан в Марианском архипелаге.

Потом пришла еще одна флотилия и войсковой транспорт с моряками, «морскими пчелами» и солдатами. Они стояли в порту около двух недель. Потом весь караван судов отбыл с заданием занять остров Гуам, захваченный японцами в июле 1944 года.

Я несколько раз пытался установить контакт с кораблем, на котором служил мой брат Джо, чтобы с ним повидаться. Но мне это так и не удалось, потому что корабли ежечасно перемещались, чтобы япы не могли точно определить их местоположение.

Радиостанция «Токийская роза» встревала в передачи американского радио и старалась ухудшить моральное состояние наших солдат разными нехорошими сообщениями, которые касались оставшихся дома жен и подруг наших солдат. И говорили, чтобы мы сдавались, потому что япы нас победят.

Местные жители, которые были на острове, когда на нем не было боев, по нашей просьбе приносили бревна и ветки кокосовых пальм на один из десантных кораблей на острове Энгеби. Из пальмовых бревен и веток построили огромную часовню, около 20 метров в длину и 12 метров в ширину. Это было самое прохладное место на острове. В этой часовне проходили все церковные богослужения. Все ходили на богослужения, потому что там было прохладно.

В свободное время для развлечения мы прогуливались по берегу океана в периоды отлива, которые через каждые четыре часа сменялись приливами; собирали морские раковины, заглядывали во впадины на дне и наблюдали, как там плавают разные рыбы. Многие впадины были по-настоящему глубокие. Мы также пытались ловить там некоторых рыб, но это нам никогда не удавалось. Делали ожерелья из раковин, которые собирали на рифах. Некоторые из этих ожерелий продавали тем, кто был на кораблях. Некоторые я посылал домой своим сестрам, а они посылали мне цепочки, чтобы я мог делать такие ожерелья. Мы сами мастерили багры и крючки, с помощью которых ловили разную рыбу. Первая рыба, которую я поймал, была рыба-собака. Чтобы вынуть крючок из ее пасти, мне пришлось на нее наступить, потому что пасть была полна острых пластинок. Мой товарищ Джо привязал крючок к веревке около полудюйма толщиной и забросил веревку на глубину. Обвязал веревку вокруг огромного камня, чтобы он служил якорем, и проверил ее через шесть часов. Веревка была разорвана пополам, и приманка исчезла. Только очень большая рыба могла разорвать такую веревку.

Однажды в воскресенье около шести часов вечера мы увидели на берегу шестерых местных жителей, с баграми около двух метров длиной. Было время отлива, и по обнажившейся полосе дна они направились от берега к рифам. Часа через три мы услышали, что они пронзительно кричат, они шли полукругом обратно к берегу вместе с начавшимся приливом и били по воде баграми. Так они гнали рыбу к берегу. Двое выбрасывали рыбу на берег. Это стоило видеть. Они подогнали к берегу штук 300-500 рыбин. Мы ели рыбу два дня подряд. Это были морские окуни, очень вкусные. Я увидел, как туземцы едят эту рыбу. Они откусывали голову и ели рыбу сырой, вместе с внутренностями и чешуей. Нас чуть не стошнило, когда мы это увидели.

26 июля 1944 года на остров Энгеби прибыло шоу Боба Хоупа с Джерри Колонной, Фрэнсис Лэнгфорд и Пэтти Томасом. Впервые за полгода мы увидели белую женщину. Боб Хоуп произнес речь о женщинах-артистках своего шоу, — вот, мужчины, за что мы сражаемся! Пошутил насчет наших писсуаров на острове. Эти артисты устроили для нас замечательное представление. Одна из шуток Джерри Колонны была о туземных женщинах, которые носили только набедренные повязки. Шоу продолжалось около двух часов. Актеры сказали нам, что расскажут людям на родине, в США, о том, какую хорошую работу мы здесь выполняем, сражаясь с японцами.

Отбыли с Маршалловых островов на судне «Фэрайл» 2 октября 1944 года. Прибыли к острову Макин в архипелаге Гильберта 5 октября 1944 года. Стали на якорь в гавани. Отбыли с острова Макин 8 октября 1944 года с силами 7-й воздушной армии на борту этого корабля. Вошли в гавань Перл-Харбор в Гонолулу 16 октября 1944 года и разместились на базе ВМС в Ирокез-Пойнте вблизи Перл-Харбора 17 октября 1944 года.

В нашем 126-м батальоне была очень хорошая бейсбольная команда. Мы выиграли кучу матчей и у армейских команд, и у морских подразделений, и у подразделений других «рабочих пчел», у которых были хорошие команды. Я играл в бейсбольной и в софтбольной командах. В основном на левой стороне поля. Моя очередь бить была обычно третьим или четвертым.

18 октября отбыли на базу «морских пчел» Моаналуа-Ридж, для отдыха и пополнения личного состава батальона. Отдыхали недель шесть. Один из моих друзей был в нашем батальоне коком. Он был из Орегона, его звали Билл Стэли. Парень крупного телосложения. Ростом около 190 сантиметров, весил больше 100 килограммов. Он любил боксировать. Учил меня боксировать с боксерскими снарядами. Наш батальон пригласили участвовать в самодеятельном конкурсе боксеров-любителей на право войти в боксерскую команду. На флоте были боксеры-любители. Это тоже было развлечением: смотреть, как соревнуются  твои  приятели. Двое моих друзей присоединились к команде, а я нет.

Я помнил, что мой брат Джо говорил мне, чтобы я никогда не присоединялся ни к каким боксерским командам, потому что может оказаться, что твоим противником в матче будет профессионал. Двоих моих приятелей нокаутировали в первом раунде, а Стэли во втором раунде. Так что я умно поступил, что не участвовал.

Объединенная служба организации досуга войск организовала для нас кое-какие хорошие развлекательные представления. Там были женщины в юбках из травы, они очень хорошо танцевали. Выступали также женщины и молодые девушки в одеждах, которые назывались «му-му», похожих на ночные рубашки. Это было лучше, чем травяные юбки. Они двигались каждой частью тела во всех направлениях. Мы все встали и хлопали в такт.

Как-то раз, когда мы были в увольнительной в Гонолулу, в центре города, я и двое моих друзей шли по тротуару и встретили Бориса Карлоффа.

Он с нами разговаривал с полчаса. Это тот актер, который играл чудовище во всех фильмах о Франкенштейне. Внешне он нам показался нормальным, как это было и в фильмах. А на рождественском богослужении [ночной мессе] в церкви я встретил Джеки Купера; я стоял в очереди на причастие, а он прошел около меня после принятия причастия. Он тоже служил в «морских рабочих пчелах». И он работал киноактером, снимался в разных фильмах. Хор пел прекрасные рождественские песни. Этот хор был из одной из католических церквей Гонолулу. У нас были сопровождающие на автобусах, они показывали нам разные места по всему острову Оаху.

9 декабря 1944 года около 2 часов ночи меня вызвал мой брат Джо, в это время его корабль «Уичита» был в Перл-Харборе. На своей базе я получил увольнительную на весь день, чтобы побыть у Джо на его корабле. Это была наша первая встреча за два года. У корабля была большая пробоина у носа на правом борту от яповской торпеды, полученная в то время, когда он участвовал в обстреле и бомбардировке японского острова Окинава. Джо и его товарищи по кораблю сказали, что мне предстоит отправиться на Окинаву, — это видно по тому типу снаряжения, которое получает мое подразделение «рабочих пчел». Мы с Джо хорошо провели вместе тот день на корабле. На следующий день судно отправилось на ремонт в Соединенные Штаты.

По пути к Маршалловым островам на корабле «Дашинг Уэйв» мы пересекли международную демаркационную линию смены дат. 4 марта меня приняли в «царство Золотого Дракона». Ритуал «посвящения» проводила корабельная команда. По полной программе. «Посвящение» продолжалось почти целый день.

Следуя на корабле «Фэрсайд» к атоллу Тарава, в архипелаге Гильберта, 5 октября 1944 года мы пересекли экватор. Нас приняли в «царство Нептуна». Команда проводила «посвящение» во время пересечения экватора. Это был впечатляющий ритуал. По-настоящему горячий денек. Мероприятие продолжалось почти весь день. Вот это было «посвящение»! Например, мы должны были проползти через коридор. Когда я доползал до середины коридора, пускали воду через пожарные шланги и струей смывали нас всех назад к началу коридора. Чтобы загнать нас обратно в коридор, по нашим задницам лупили мокрыми носками, набитыми тряпками. Когда мы добрались до конца коридора, нам надо было выйти на верхнюю палубу. Там сидел так называемый Нептун, с большим пузом, намазанным жиром. Мы должны были опускаться на колени и целовать его пупок. Меня толкнули лицом в этот жир, все лицо у меня было в жире. Корабельная команда все устроила по полной программе.

Когда мы были в Моаналуа-Ридже, я учился на специалиста по тяжелой технике. Работал на самой разной технике: на бульдозерах, на грейдерах, на подъемных кранах и на экскаваторах. Мне нравилось работать на кранах и экскаваторах. Моим первым опытом погрузки была погрузка насыпного грунта на грузовик; я держал крановую бадью слишком высоко над кузовом грузовика, когда сбросил грунт. Весь грузовик закачался вверх-вниз, женщины-военнослужащие выскочили из него и стали страшно меня ругать. До этого я никогда не слышал, чтобы женщины так страшно ругались. А инструктор только хохотал, как безумный. В результате этого опыта я научился загружать грузовик правильно. После окончания курсов меня повысили в ранге от матроса 1-й статьи до помощника машиниста 3-й статьи, и денег я стал получать больше. Наши пополнения завершились, и батальон снова был в полном составе.

Отбыли из Перл-Харбора 20 марта 1945 года на корабле «Клермонт» APA-143 (Clermont APA 143) в составе каравана из семи судов, который направлялся к острову Окинава архипелага Рюкю. После семи суток в море, 28 марта 1945 года, вошли в гавань атолла Эниветок Маршалловых островов. Отбыли из гавани атолла Эниветок 5 апреля 1945 года в 16:00 в составе каравана из десяти судов; достигли атолла Улити Каролинских островов 9 апреля в 15:30. Оттуда мы отбыли в огромном караване 20 апреля. Отправились на католическую мессу, которая совершалась на огромном британском корабле, превращенном в войсковой транспорт. Чтобы попасть на этот корабль, мы отчалили от нашего корабля на десантном судне. Поднялись на борт около 08:00 на борт корабля, для этого нам пришлось лезть наверх по грузовой сетке.

Получили краткую ориентировку касательно Окинавы и того места, где нам предстояло высадиться на берегу под огнем япов. Тем же утром в 11:00 мы высадились на остров Окинава.

Источник: http://webpages.charter.net/radiosite/memoirs.html

Перевод для сайта www.world-war.ru Марии Шеляховской.

www.world-war.ru