Меня определили ротным писарем (рядовой с высшим образованием – редкость), показали, как регистрировать солдат, сержантов и старшин (офицеры учитываются отдельно), составить заказ на продовольствование и т.п. – дело несложное. Полк сформировали – 261 стрелковый 2-й дивизии 2-го Прибалтийского фронта, и ему, этому полку, повезло: после я узнал, что какой-то «верхний» командир «догадался», как обмануть немцев, – надо только послать им в тыл по льду Чудского озера полк и таким путем опрокинуть их оборону на левом берегу реки Нарвы.

В моем военном билете была красная вклейка: не отлучаться и ждать – «до особого распоряжения». Я догадывался, что так обозначалась категория родственников репрессированных, — выходит, им не до конца доверяли, придерживали на крайний случай. Вряд ли мне уже прислали мобилизационную повестку, но надо быть дома, и я вернулся в Москву, – еще успел, а Авенир в конце лета добирался товарным поездом.

Когда мне в Наркомпросе (это было в октябре 1942 года) предложили место учителя на выбор либо в Тульской, либо в Ленинградской области – в первой посытнее, во второй люди лучше, – я выбрал Ленинградскую. Приехав в село Любытино, первым делом пошел к военкому – думал, что тут же заберут в армию и пошлют в славный осажденный Ленинград.