Венгерские военнопленные в СССР

История взаимоотношений России, а затем Советского Союза с Венгрией имеет достаточно «белых пятен». Одно из них — судьба венгерских военнопленных в СССР в 1941 — 1955 гг. Эта статья написана в результате многолетнего фундаментального исследования истории содержания иностранных военнопленных на территории Советского Союза в период 1941 —1956 гг., фактологическую базу которого составили документы центральных государственных архивов СССР, в том числе трофейные документы.

Преступная политика главарей гитлеровской Германии явилась при­чиной трагедии не только немецкого на­рода, но и народов стран-сателлитов. За­ложником политической авантюры Гит­лера стал и народ Венгрии, который был втянут в войну против СССР. Однако историческое прошлое Советского Союза и Венгрии не имело почвы для вражды и ненависти между народами этих стран. Поэтому подавляющее большинство на­селения Венгрии, в том числе личного со­става венгерской армии, не было заин­тересовано в войне с советским народом, не верило в необходимость войны с СССР, тем более за интересы фашист­ской Германии. По заявлению первого послевоенного премьер-министра Венг­рии, его страна воевала на стороне Гер­мании потому, что до войны немцы соз­дали пятую колонну [1]. Безусловно, это заявление не лишено основания.

В довоенной Венгрии проживало око­ло миллиона немцев-швабов, составляв­ших богатую и привилегированную часть населения [2]. В процентном отно­шении венгерские немцы насчитывали на 30 июня 1941 года 6,2 % общего числа жителей страны [3]. Многие офице­ры венгерской армии имели немецкое происхождение. Некоторые изменили свои фамилии на венгерские или по об­разцу венгерских. Естественно, гитлеров­ское правительство максимально исполь­зовало возможности венгерских немцев и венгерских фашистов для вовлечения Венгрии в войну с Советским Союзом.

Присоединение Венгрии 20 ноября 1940 года к тройственному пакту Герма­ния — Италия — Япония поставило ее в разряд непосредственных противников СССР и существенно повлияло на ха­рактер взаимоотношений между СССР и Венгрией.

Ввиду этого венгерское правительство значительно увеличило свои вооружен­ные силы, которые к концу 1940 года составляли уже около одного миллиона человек [4]. Население страны и личный состав ее вооруженных сил стали гото­виться к войне. Тогда же у людей начали формировать отношение к плену. Однако основная работа в этом направлении велась с момента объявления вой­ны СССР. В ре­зультате массовой пропагандистской ра­боты в армии удалось вызвать у солдат и офицеров устойчивый страх перед со­ветским пленом. Это настроение держалось почти до конца 1944 года. Между тем подавляющее большинство венгер­ских военнопленных еще в конце 1941 — начале 1942 года заявляли, что если бы они знали о доброжелательном отноше­нии к пленным, то сдались бы сразу же по прибытии на фронт [5]. По мере разви­тия событий в ходе Второй мировой вой­ны к началу 1944 года в венгерской ар­мии и у населения Венгрии (по данным социологических исследований) широкое распространение получили антивоенные и антигерманские настроения, стал по­вышаться интерес к нашей стране. В ча­стности, профессор лицея в г. Аюд про­фессор Зибар, выразив удивление по по­воду высокой культуры советских офи­церов, сказал: «…мы недостаточно бы­ли осведомлены о России, да и вся Цен­тральная Европа плохо понимала Рос­сию» [6].

Вступив в войну с Советским Сою­зом, правительство Венгрии послало на фронт вначале хотя и немногочислен­ные, но отборные войска. Количество венгерских солдат и офицеров, участво­вавших в боевых действиях против СССР в период с 27 июня 1941 года по 1943 год, показано в таблице 1.

Таблица 1. [7]

Соответственно росло и число венгер­ских военнопленных (см. таблицу 2).

Таблица 2. [8]

Следует отметить, что на 30 июня 1941 года от общего количества населе­ния Венгрии (16 млн. 808 тыс. 837 человек), т. е. 100 %, составляли: венгры (мадьяры)   — 82 %, немцы — 6.2 %, украинцы — 4,6 %., словены — 3,9 %, евреи — около 3 %, румыны   и другие   национальности     — 2.3 % [9].   В какой-то степени это и определило   национальный состав воен­нопленных из этой армии.

Венгерские военнопленные, 1942-1943 гг.

В официальных учетных документах Управления НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных (УПВИ НКВД СССР) [10], которое непосредственно и единолично отвечало перед Советским правительством за содержание и учет военнопленных, нет требуемой четкости. К примеру, в одних учетных докумен­тах все венгерские военнопленные зна­чатся «венгры», в других «мадьяры», а в третьих — «военнопленные венгер­ской армии» или «немцы венгерского гражданства» и т.п. Поэтому точный подсчет по национальному признаку сде­лать не удалось. Проблема была реше­на лишь частично.

Анализ документаль­ных материалов за 1 квартал 1944 года показал, что на 1 марта 1944 года в плену в СССР находилось 28 706 воен­нопленных венгерской армии (2 генера­ла, 413 офицеров, 28 291 унтер-офицер и рядовой) [11]. Из этого количества во­еннопленных по графе «венгры» «про­ходят» 14 853 человека (2 генерала, 359 офицеров, 14 492 унтер-офицера и ря­довых). Какой национальности были ос­тальные 13 853 военнопленных, осталось невыясненным. Кроме того, в официаль­ных документах есть арифметические ошибки и опечатки. Все это потребовало не только пересчета уже собранных дан­ных, но и сравнения их с материалами других архивов и ведомств.

Удалось установить национальный со­став военнопленных венгерской армии в Советском Союзе на 1 января 1948 года. Тогда в плену содержалось 112 955 человек. Из них — по нацио­нальности:

а)   венгров — 111 157, причем граж­данами Венгрии были только 96 551 че­ловек; остальные имели гражданство Румынии (9 286 человек), Чехословакии (2 912),   Югославии (1 301),   Германии (198), СССР (69), Польши (40), Авст­рии (27), Бельгии (2), Болгарии (1 че­ловек);

б) немцев — 1 806;

в) евреев — 586;

г) цыган — 115;

д) чехов и словаков — 58;

е) австрийцев — 15;

ж) сербов и хорватов — 5;

з) молдаван — 5;

и) русских — 3;

к) поляков — 1;

л) украинцев — 1;

м) турок — 1.

Все военнопленные перечисленных на­циональностей имели гражданство Вен­грии. Из официальных источников явст­вует, что с 27 июня 1941 года по июнь 1945-го было пленено 526 604 военно­служащих и к ним приравненных — граждан Венгрии [12]. Из них на 1 янва­ря 1949 года убыло 518 583 человека. Убывшие распределялись следующим образом: репатриировано — 418 782 че­ловека; передано на формирование венгерских национальных воинских ча­стей — 21 765 человек, переведено на учет интернированных — 13 100; осво­бождено из плена как граждан СССР и направлено к месту жительства — 2 922 человека; освобождено мужчин, за­хваченных при освобождении Будапешта — 10 352; передано в лагеря ГУЛАГа НКВД СССР — 14 человек; осуждено военными трибуналами — 70; направле­ны в тюрьмы — 510; бежало из плена и поймано — 8; прочие убытия — 55; умерло по разным причинам — 51 005; состояли на учете как военнопленные и содержались в лагерях для военноплен­ных на 1 января 1949 года — 8 021 чело­век.

На 1 октября 1955 года общее коли­чество военнопленных венгерской ар­мии в СССР составило 513 767 человек (49 генералов, 15 969 офицеров, 497 749 унтер-офицеров и рядовых). Из них с июня 1941 года по ноябрь 1955 года бы­ло репатриировано 459 014 человек, в том числе: 46 генералов, 14 403 офице­ра и 444 565 рядовых. В плену в СССР по разным причинам умерло 54 753 че­ловека, включая 3 генералов, 1566 офи­церов и 53 184 унтер-офицера и рядо­вых. Основными причинами смерти бы­ли раны и болезни, явившиеся следст­вием участия в боевых действиях; про­изводственный травматизм; болезни, вы­званные непривычным климатом и пло­хими бытовыми условиями; самоубийст­ва [13]; несчастные случаи.

Разница между официально принятым числом венгерских граждан, плененных советскими войсками в 1941 —1945 гг. (526 604 человека), и нашими данными о содержавшихся в плену в СССР (513 767 человек) составляет 12 837 че­ловек. Дело в том, что 2485 человек были признаны гражданами СССР (а не 2922, как было определено на 1 января 1949 г.), а оставшиеся 10 352 человека освобождены из плена еще в Будапеште в апреле — мае 1945 года и не вывози­лись на территорию СССР.

Как Советское государство содержа­ло такое огромное количество военно­пленных, как относилось к ним?

Свое отношение к военнопленным ар­мии противника с началом Великой Оте­чественной войны Советское государст­во выразило в «Положении о военно­пленных, утвержденном постановлением СНК СССР № 1798— 800с от 1 июля 1941 года. Ана­лиз содержания «Положения о военно­пленных», показывает, что в нем соб­людены и учтены основные требования международного гуманитарного права об обращении с военнопленными и Же­невской конвенции о содержании военно­пленных от 27 июля 1929 года. Общие и специальные разделы «Положения о военнопленных» детализировались, до­полнялись или уточнялись постановле­ниями и решениями СНК, СМ СССР, а также приказами и директивами НКВД (МВД) СССР, УПВИ (ГУПВИ) НКВД (МВД) СССР.

По основным принципиально важным вопросам содержания военнопленных, их материального, продовольственного и медико-санитарного обеспечения Совет­ским правительством было принято с 1941 по 1955 год около 60 решений, ко­торые доводились до должностных лиц и военнопленных как непосредственно, так и путем издания ведомственных нор­мативных актов. Таких актов было из­дано только УПВИ (ГУПВИ) НКВД (МВД) СССР в указанный период око­ло трех тысяч.

Ради исторической справедливости следует признать, что реальная практи­ка лагерей для военнопленных не всег­да была адекватной нормам гуманности.

В силу разных причин (неорганизо­ванность, халатное отношение к испол­нению должностных обязанностей, во­енные и послевоенные трудности в стра­не и т.п.) в отдельных лагерях для во­еннопленных имели место факты низ­кой организации бытового обслужива­ния, случаи недостатка питания и т.п. Например, в ходе плановой проверки ко­миссией ГУПВИ НКВД СССР фронто­вого лагеря для военнопленных № 176 (г. Фокшаны, Румыния, 2-й Украинский фронт) в январе 1945 года, в котором содержались 18 240 военнопленных (из них венгерских — 13 796; офицеров — 138, унтер-офицеров — 3025, рядо­вых — 10 633¹³, был выявлен ряд не­достатков. Горячая пища выдавалась два раза в сутки, раздача еды была пло­хо организована (завтрак и обед длил­ся 3—4 часа). Питание оказалось очень однообразным (отсутствовали жир и овощи), сахар не выдавался. При этом было установлено, что полученные ад­министрацией лагеря наряды на карто­фель, на сахар и на сало-шпиг до 25 ян­варя 1945 года так и не были реализо­ваны. Иначе говоря, необходимо было съездить на продовольственные базы и получить указанные продукты, но ответ­ственные должностные лица своевре­менно этого не сделали. Следует подчеркнуть, что даже после такой комплексной проверки положение в лагере улучшилось незначительно. Это дало основание репатриированным вен­герским военнопленным-антифашистам, следовавшим транзитом домой через ла­герь № 176, написать в декабре 1945 года коллективное письмо об увиденных ими недостатках в содержании военно­пленных на имя секретаря ЦК Венгер­ской коммунистической партии М. Ракоши. А тот в свою очередь направил его лично К.Е. Ворошилову [14]. По дан­ному факту руководством МВД СССР было проведено служебное расследова­ние. Начальник лагеря № 176 старший лейтенант Пурас был наказан.

По продовольственному и медико-са­нитарному снабжению венгерские воен­нопленные, как и военнопленные других национальностей, приравнивались к во­еннослужащим тыловых частей Красной Армии. В частности, согласно телеграмме Генерального шта­ба Красной Армии № 131 от 23 июня 1941 года (а ее содержание было про­дублировано телеграммой Генерального штаба Красной Армии № ВЭО-133 от 26 июня 1941 г. и ориентировкой УПВИ НКВД СССР № 25/6519 от 29 июня 1941 г.), были установлены такие нор­мы питания на одного военнопленного в сутки (в граммах): хлеб ржаной — 600, крупа разная — 90, мясо — 40, рыба и сельдь — 120, картофель и ово­щи — 600, сахар — 20 и т. д. (всего 14 наименований) [15]. Кроме того, добро­вольно сдавшимся в плен (перебежчи­кам) в соответствии с постановлением СНК СССР от 24 ноября 1942 года вы­давалась суточная норма хлеба на 100 г. больше, чем остальным.

Советское правительство держало под контролем продовольствен­ное снабжение военнопленных. За период с июня 1941 по апрель 1943 г. было издано три постановления, касающихся питания военнопленных и мер его улучшения: постановления СНК СССР № 1782—790 от 30 июня 1941 года и № 1874 — 874 от 24 ноября 1942 года; постановление Государственного Комитета Обороны СССР (ГКО СССР) № 3124 от 5 апреля 1943 года.

Для улучшения продовольственного снабжения военнопленных при каждом лагере организовывались ларьки (хотя ввиду военного времени они стали функ­ционировать лишь после 1944 г.). Для физически ослабленных военнопленных согласно приказу НКВД СССР от 18 ок­тября 1944 года были установлены но­вые нормы питания (в частности, хлеба стали выдавать по 750 г. в сутки на од­ного человека) [16]. О нормальном отно­шении Советского государства к венгер­ским военнопленным свидетельствуют многочисленные отзывы, написанные ими собственноручно, а также фотодокументы.

Вместе с тем необходимо отметить и то, что в зимних условиях, особенно в период с декабря 1942 года по март 1943-го обеспечение продовольствием во­еннослужащих во время их эвакуации с мест пленения во фронтовые лагеря (расстояние до них иногда равнялось 200 — 300 км) было плохо организовано. Отсутствовали в достаточном количест­ве питательные пункты на маршрутах эвакуации. Продовольствие выдавалось сухим пайком на 2 — 3 дня вперед. Ос­лабленные и наголодавшиеся в окруже­нии люди сразу съедали все получен­ные продукты. А это приводило порой не только к потере сил, но и к смертель­ным исходам. Позже отмеченные недо­статки удалось устранить.

Результаты исследования показали, что венгерские военнопленные в основ­ном враждебно относились к немцам (гражданам Германии), желали активно бороться с оружием в руках против них.

Из 60 998 военнопленных венгров, содержавшихся в лагерях НКВД СССР на 20 декабря 1944 [17], около 30 % про­сило руководство   НКВД СССР   (через администрацию лагерей) о зачислении их в Венгерскую добровольческую диви­зию. Учитывая массовые пожелания, 27 декабря 1944 года начальник УПВИ НКВД СССР генерал-лейтенант И. Петров направил лично Л. Берии про­ект постановления ГКО СССР по воп­росу организации из состава военноплен­ных Добровольческой венгерской пехот­ной дивизии [18]. Проект был разработан совместно с Генеральным штабом Крас­ной Армии. Формирование дивизии пла­нировалось начать в г. Дебрецен (Венг­рия): на 25 % за счет военнопленных венгров, содержавшихся в тыловых ла­герях, и на 75 % из числа сдавших­ся в плен венгров, находившихся во фронтовых лагерях (их было 23 892 че­ловека)[19]. Личный состав дивизии наме­чалось вооружить трофейным оружием. Непосредственное участие в решении этого важного для Венгрии политиче­ского вопроса принимал Матиас Ракоши. Всего было освобождено из плена и пе­редано на формирование венгерских во­инских частей 21 765 человек [20].

Следует отметить, что если комплек­тование этих воинских частей рядовым составом не вызывало затруднений, то офицеров явно не хватало. Это обуслов­ливалось тем, что командный состав из числа венгерских военнопленных был в основном негативно настроен против Советского государства и его политики. Некоторые, например майоры Батонд и Звалинский, в феврале 1945 года дали согласие на зачисление их в 6-ю пехот­ную дивизию венгерской армии в г. Дебрецен, как оказалось, с целью проведе­ния среди ее личного состава разложенческой работы. Они распускали всевозможные слухи, типа:   «лучших людей ГПУ арестует и отправит в Сибирь» и т.п.

Репатриация венгерских военнопленных осуществлялась планомерно. Так, согласно постановлению Совета Народ­ных Комиссаров СССР № 1497 — 341 от 26 июня 1945 года было репатрииро­вано 150 000 военнопленных венгров, а по распоряжению Совета Министров СССР № 2912 от 24 марта 1947 года — 82 военнопленных венгра. Согласно его постановлению за № 1521 — 402 от 13 мая 1947 года «О репатриации военно­пленных   и интернированных венгров в течение мая — сентября 1947 года» планировалось   репатриировать 90 000 человек, а фактически было репатрииро­вано 93 775; согласно постановлению Со­вета Министров СССР № 1039—393 от 5 апреля 1948 года было репатрииро­вано 54 966 военнопленных венгров и т.д. Перед репатриацией с каждым венгерским военнопленным производил­ся полный денежный расчет: он получал ту часть заработанных в плену в СССР денег, которая оставалась после вычетов за его содержание. Каждый остав­лял расписку в том, что расчет с ним произведен полностью и у него нет каких-либо претензий к Советскому го­сударству.

Подавляющее большинство венгерских военнопленных убыло на родину до 1950 года. На территории СССР оста­лись лишь осужденные, которые по со­глашению с правительством Венгрии во второй половине 1955 года были досроч­но освобождены из мест заключения и репатриированы на родину.

[1] ЦАМО СССР, ф. 32 оп. 11306, д. 524, л. 525.

[2] Там же.

[3] Там же. д. 13, лл.171-172.

[4] Там же. д. 13, лл.171-186.

[5] Там же. д. 524, л.526.

[6] Там же. д. 456, л.262.

[7] Таблица составлена пу­тем обобщения данных следующего ис­точника: ЦАМО СССР, ф. 32, оп. 11306, Д. 89.

[8] Таблица составлена на основании данных следующих источ­ников: ЦГА СССР,   ф. 1 п,     oп. 01e, д. 130, лл. 1, 73, 96—97, 101, 103, 106; д. 35, лл. 536 — 537, оп. 23а, д. 2.

[9] ЦАМО СССР, ф. 32 оп. 11306, д. 13, л. 171 — 186.

[10] УПВИ НКВД СССР в январе 1945 г. было переименовано в Главное управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ НКВД СССР)

[11] ЦГА, ф. 1п. оп, 01е, д. 35. лл. 36-37.

[12] Там же, ф. 1п. оп 01е, д.46 лл. 212-215, 228-232, 235-236; оп. 30е. д., л.2

[13] Случаи самоубийств совер­шались в основном, чтобы избежать нака­зания за военные преступления или из-за нервного перенапряжения и слабости духа. Так, 2 июня 1945 г. в 3 ч 45 мин на армей­ском приемном пункте военнопленных № 55 (г. Цвегль, Австрия) покончил жизнь само­убийством, вскрыв вены предплечья куском оконного стекла, венгерский военнопленный генерал-полковник Хеслени Йожеф, бывший командующий 3-й венгерской армией, сра­жавшейся на стороне немцев. По поводу этого самоубийства венгерский военноплен­ный генерал-лейтенант Ибрани Михаль ска­зал: «Разные слухи о наказании виновников войны, о казни венгерских генералов показали ему будущее безнадежным» (см. ЦГА, ф. 451 п. оп. 3, д. 21, лл. 76—77).

[14] ЦГА, ф. 4п. оп. 6, д.4, лл. 5-7.

[15] Там же ф. 1п. оп. 5а, д.2, лл. 294-295.

[16] Там же ф. оп. 1а, д.1 (сборник документов)

[17] Там же ф. 451п. оп. 3, д.22, лл. 1-3.

[18] Там же лл. 7-10.

[19] Там же лл. 2-3.

[20] Там же ф. 1п. оп. 01е, д.46, лл. 169-170.

Читайте также: О положении венгерских военнопленных

Источник: Военно-исторический журнал №10, 1991. С.44-50.