Ползу, а с меня пот в семь ручьев. Силы убывают, убывают. Ну, в самом деле, многое ли может человек в двадцать лет при росте сто шестьдесят пять, весе пятьдесят и при полнейшем отсутствии боевого опыта?! Хорошо, что занимался спортом. А тут еще вдобавок — леденящее чувство страха. Пули так и взвизгивают над головой. И все кажется, что в тебя.

Ползу, а с меня пот в семь ручьев. Силы убывают, убывают. Ну, в самом деле, многое ли может человек в двадцать лет при росте сто шестьдесят пять, весе пятьдесят и при полнейшем отсутствии боевого опыта?! Хорошо, что занимался спортом. А тут еще вдобавок — леденящее чувство страха. Пули так и взвизгивают над головой. И все кажется, что в тебя.

Миша, забрав наши котелки, отправился разыскивать столовую. Неожиданно налетели немецкие самолеты, началась бомбежка. Мы с механиком, дремавшие до того на своих местах, заволновались. Паровоз был готов к поездке, а Михаила не было. Подбежал дежурный и приказал срочно подцепиться к составу.

Миша, забрав наши котелки, отправился разыскивать столовую. Неожиданно налетели немецкие самолеты, началась бомбежка. Мы с механиком, дремавшие до того на своих местах, заволновались. Паровоз был готов к поездке, а Михаила не было. Подбежал дежурный и приказал срочно подцепиться к составу.

Миша, забрав наши котелки, отправился разыскивать столовую. Неожиданно налетели немецкие самолеты, началась бомбежка. Мы с механиком, дремавшие до того на своих местах, заволновались. Паровоз был готов к поездке, а Михаила не было. Подбежал дежурный и приказал срочно подцепиться к составу.

Миша, забрав наши котелки, отправился разыскивать столовую. Неожиданно налетели немецкие самолеты, началась бомбежка. Мы с механиком, дремавшие до того на своих местах, заволновались. Паровоз был готов к поездке, а Михаила не было. Подбежал дежурный и приказал срочно подцепиться к составу.

Миша, забрав наши котелки, отправился разыскивать столовую. Неожиданно налетели немецкие самолеты, началась бомбежка. Мы с механиком, дремавшие до того на своих местах, заволновались. Паровоз был готов к поездке, а Михаила не было. Подбежал дежурный и приказал срочно подцепиться к составу.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Преподаватели и инструкторы Марсейля единодушно отмечали, что он — несомненный талант. Летная подготовка давалась Гансу-Йохиму легко. Он заметно опережал своих друзей-курсантов в технике пилотирования. Однако инструкторы хватались за голову, когда во время учебного полета Mapсейль начинал выполнять фигуры высшего пилотажа.

Когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась.

Когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась.

Когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась.

Когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась.

Когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде — кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил — и ни разу бомба не взорвалась.

Ни звуков оркестра, ни слез, ни речей. В молчанье окрестность. Хоронят парней. В солдатской могиле — десятки мужчин: Лишенные силы, лежат как один.

Ни звуков оркестра, ни слез, ни речей. В молчанье окрестность. Хоронят парней. В солдатской могиле — десятки мужчин: Лишенные силы, лежат как один.