На фронт я пошёл 5 мая 1943 года, мне 17 лет только исполнилось. Прихожу я с работы после пяти вечера, а дома уже готов мой вещмешок и повестка – явиться в военкомат в такое-то время. Я собрался, как в песне: «были сборы недолги от Кубани до Волги», вещмешок на плечо, с родными попрощался и пошёл пешком за семь километров.

На фронт я пошёл 5 мая 1943 года, мне 17 лет только исполнилось. Прихожу я с работы после пяти вечера, а дома уже готов мой вещмешок и повестка – явиться в военкомат в такое-то время. Я собрался, как в песне: «были сборы недолги от Кубани до Волги», вещмешок на плечо, с родными попрощался и пошёл пешком за семь километров.

На фронт я пошёл 5 мая 1943 года, мне 17 лет только исполнилось. Прихожу я с работы после пяти вечера, а дома уже готов мой вещмешок и повестка – явиться в военкомат в такое-то время. Я собрался, как в песне: «были сборы недолги от Кубани до Волги», вещмешок на плечо, с родными попрощался и пошёл пешком за семь километров.

На фронт я пошёл 5 мая 1943 года, мне 17 лет только исполнилось. Прихожу я с работы после пяти вечера, а дома уже готов мой вещмешок и повестка – явиться в военкомат в такое-то время. Я собрался, как в песне: «были сборы недолги от Кубани до Волги», вещмешок на плечо, с родными попрощался и пошёл пешком за семь километров.

На фронт я пошёл 5 мая 1943 года, мне 17 лет только исполнилось. Прихожу я с работы после пяти вечера, а дома уже готов мой вещмешок и повестка – явиться в военкомат в такое-то время. Я собрался, как в песне: «были сборы недолги от Кубани до Волги», вещмешок на плечо, с родными попрощался и пошёл пешком за семь километров.

У кэптена Миками не было ответа. Когда он сразу же после атаки проводил свой первый осмотр авианосца, ему уже тогда было ясно, что жизненно-важные отсеки корабля получили серьезные повреждения и каждую минуту в пробоины вливаются тонны воды. Одного он не мог знать: когда крен достигнет критической точки и авианосец перевернется…

У кэптена Миками не было ответа. Когда он сразу же после атаки проводил свой первый осмотр авианосца, ему уже тогда было ясно, что жизненно-важные отсеки корабля получили серьезные повреждения и каждую минуту в пробоины вливаются тонны воды. Одного он не мог знать: когда крен достигнет критической точки и авианосец перевернется…

У кэптена Миками не было ответа. Когда он сразу же после атаки проводил свой первый осмотр авианосца, ему уже тогда было ясно, что жизненно-важные отсеки корабля получили серьезные повреждения и каждую минуту в пробоины вливаются тонны воды. Одного он не мог знать: когда крен достигнет критической точки и авианосец перевернется…

У кэптена Миками не было ответа. Когда он сразу же после атаки проводил свой первый осмотр авианосца, ему уже тогда было ясно, что жизненно-важные отсеки корабля получили серьезные повреждения и каждую минуту в пробоины вливаются тонны воды. Одного он не мог знать: когда крен достигнет критической точки и авианосец перевернется…

У кэптена Миками не было ответа. Когда он сразу же после атаки проводил свой первый осмотр авианосца, ему уже тогда было ясно, что жизненно-важные отсеки корабля получили серьезные повреждения и каждую минуту в пробоины вливаются тонны воды. Одного он не мог знать: когда крен достигнет критической точки и авианосец перевернется…

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: "Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!"

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: "Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!"

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: "Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!"

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: "Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!"

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: "Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!"

С приветом и тысячей наилучших пожеланий в нашей суровой солдатской жизни. Недавно получил письмо от матери, где она писала о Вас, что получила Ваше письмо. Мать прислала адрес, я как раз лежал в лазарете своего полка и от излишка времени и скуки решил переброситься парочкой слов в несколько страниц. Лежу я здесь с детской болезнью малярией, свойственной мне по этой болотисто-лесистой...

С приветом и тысячей наилучших пожеланий в нашей суровой солдатской жизни. Недавно получил письмо от матери, где она писала о Вас, что получила Ваше письмо. Мать прислала адрес, я как раз лежал в лазарете своего полка и от излишка времени и скуки решил переброситься парочкой слов в несколько страниц. Лежу я здесь с детской болезнью малярией, свойственной мне по этой болотисто-лесистой...

С приветом и тысячей наилучших пожеланий в нашей суровой солдатской жизни. Недавно получил письмо от матери, где она писала о Вас, что получила Ваше письмо. Мать прислала адрес, я как раз лежал в лазарете своего полка и от излишка времени и скуки решил переброситься парочкой слов в несколько страниц. Лежу я здесь с детской болезнью малярией, свойственной мне по этой болотисто-лесистой...

С приветом и тысячей наилучших пожеланий в нашей суровой солдатской жизни. Недавно получил письмо от матери, где она писала о Вас, что получила Ваше письмо. Мать прислала адрес, я как раз лежал в лазарете своего полка и от излишка времени и скуки решил переброситься парочкой слов в несколько страниц. Лежу я здесь с детской болезнью малярией, свойственной мне по этой болотисто-лесистой...

С приветом и тысячей наилучших пожеланий в нашей суровой солдатской жизни. Недавно получил письмо от матери, где она писала о Вас, что получила Ваше письмо. Мать прислала адрес, я как раз лежал в лазарете своего полка и от излишка времени и скуки решил переброситься парочкой слов в несколько страниц. Лежу я здесь с детской болезнью малярией, свойственной мне по этой болотисто-лесистой...