Начало февраля 1944 г. Запад­ный фронт. Мне 20 лет. Я уже считаюсь опытной радисткой-раз­ведчицей. За плечами почти год работы в тылу врага на смолен­ской земле. И вот снова в насквозь промерзшем брюхе транспортного самолета Ли-2 я лечу «в гости» к немцам, в далекую и пока незна­комую мне Белоруссию. Рядом Ра­иса Владимировна Минаева, мой старший...

Пленный, усыпив бдительность конвоирующих и улу­чив момент, когда Юра Серов резко поскользнулся и упал на спину, ударяет сапогом в пах лейтенанту и бро­сается бежать. Пружинисто вскочив, Юра кинулся за убегающим немцем, нагнал его и уже начал хватать за фалды мундира, но в самый критический момент опять упал.

Пленный, усыпив бдительность конвоирующих и улу­чив момент, когда Юра Серов резко поскользнулся и упал на спину, ударяет сапогом в пах лейтенанту и бро­сается бежать. Пружинисто вскочив, Юра кинулся за убегающим немцем, нагнал его и уже начал хватать за фалды мундира, но в самый критический момент опять упал.

Пленный, усыпив бдительность конвоирующих и улу­чив момент, когда Юра Серов резко поскользнулся и упал на спину, ударяет сапогом в пах лейтенанту и бро­сается бежать. Пружинисто вскочив, Юра кинулся за убегающим немцем, нагнал его и уже начал хватать за фалды мундира, но в самый критический момент опять упал.

Пленный, усыпив бдительность конвоирующих и улу­чив момент, когда Юра Серов резко поскользнулся и упал на спину, ударяет сапогом в пах лейтенанту и бро­сается бежать. Пружинисто вскочив, Юра кинулся за убегающим немцем, нагнал его и уже начал хватать за фалды мундира, но в самый критический момент опять упал.

Пленный, усыпив бдительность конвоирующих и улу­чив момент, когда Юра Серов резко поскользнулся и упал на спину, ударяет сапогом в пах лейтенанту и бро­сается бежать. Пружинисто вскочив, Юра кинулся за убегающим немцем, нагнал его и уже начал хватать за фалды мундира, но в самый критический момент опять упал.

Конструкции, обмазанные "противопожарным суперфосфатом", от бензина не загорелись. Затем наступила очередь домиков. В каждом из них на одинаковых деревянных скамейках лежало по зажигательной бомбе. Один был обмазан, другой нет. Бомбы привели в действие. Тот домик, что не был обмазан, вспыхнул как спичка. Через 3 минуты 20 секунд от него остались...

Конструкции, обмазанные "противопожарным суперфосфатом", от бензина не загорелись. Затем наступила очередь домиков. В каждом из них на одинаковых деревянных скамейках лежало по зажигательной бомбе. Один был обмазан, другой нет. Бомбы привели в действие. Тот домик, что не был обмазан, вспыхнул как спичка. Через 3 минуты 20 секунд от него остались...

Конструкции, обмазанные "противопожарным суперфосфатом", от бензина не загорелись. Затем наступила очередь домиков. В каждом из них на одинаковых деревянных скамейках лежало по зажигательной бомбе. Один был обмазан, другой нет. Бомбы привели в действие. Тот домик, что не был обмазан, вспыхнул как спичка. Через 3 минуты 20 секунд от него остались...

Конструкции, обмазанные "противопожарным суперфосфатом", от бензина не загорелись. Затем наступила очередь домиков. В каждом из них на одинаковых деревянных скамейках лежало по зажигательной бомбе. Один был обмазан, другой нет. Бомбы привели в действие. Тот домик, что не был обмазан, вспыхнул как спичка. Через 3 минуты 20 секунд от него остались...

Конструкции, обмазанные "противопожарным суперфосфатом", от бензина не загорелись. Затем наступила очередь домиков. В каждом из них на одинаковых деревянных скамейках лежало по зажигательной бомбе. Один был обмазан, другой нет. Бомбы привели в действие. Тот домик, что не был обмазан, вспыхнул как спичка. Через 3 минуты 20 секунд от него остались...

Опять война, Опять блокада... А может, нам о них забыть? Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить».

Опять война, Опять блокада... А может, нам о них забыть? Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить».

Опять война, Опять блокада... А может, нам о них забыть? Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить».

Опять война, Опять блокада... А может, нам о них забыть? Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить».

Опять война, Опять блокада... А может, нам о них забыть? Я слышу иногда: «Не надо, Не надо раны бередить».

При распределении учли образо­вание и зачислили в батальон связи. Два дня учили, как прокладывать телефонные линии и обеспечивать связь, на третий день – передовая. Фашисты ежедневно обстреливают из орудий и минометов наши позиции, рвут линию связи. Чтобы найти и устроить обрыв, приходится часами ползать по глубокому, рыхлому снегу.

При распределении учли образо­вание и зачислили в батальон связи. Два дня учили, как прокладывать телефонные линии и обеспечивать связь, на третий день – передовая. Фашисты ежедневно обстреливают из орудий и минометов наши позиции, рвут линию связи. Чтобы найти и устроить обрыв, приходится часами ползать по глубокому, рыхлому снегу.

При распределении учли образо­вание и зачислили в батальон связи. Два дня учили, как прокладывать телефонные линии и обеспечивать связь, на третий день – передовая. Фашисты ежедневно обстреливают из орудий и минометов наши позиции, рвут линию связи. Чтобы найти и устроить обрыв, приходится часами ползать по глубокому, рыхлому снегу.

При распределении учли образо­вание и зачислили в батальон связи. Два дня учили, как прокладывать телефонные линии и обеспечивать связь, на третий день – передовая. Фашисты ежедневно обстреливают из орудий и минометов наши позиции, рвут линию связи. Чтобы найти и устроить обрыв, приходится часами ползать по глубокому, рыхлому снегу.