Новый год в тылу у немцев

Мне хочется рассказать случай, который произошёл в войну. Сам по себе этот случай ничего не прибавил к военному подвигу нашего народа. Тем ни менее у меня в душе он оставил большой след, поддержал надежду на лучшее в трудные военные годы. Думаю, что не прошел бесследно и для тех людей, которые принимали в нём непосредственное участие.

Всё происходило у немцев в глубоком тылу. Маленький городок Велиж Смоленской области в ужасе замер после расстрела коммунистов и евреев.

Очень ярко представляю себе зимний день 31 декабря 1941 года. Морозы стоят сильные, город как будто вымер. Вот из ворот больницы выходит старушка. Она укутана в десяток шалей и полушалков. Длинное пальто скрывает её сгорбленную фигуру. Какое-то время спустя из тех же ворот выходит старик. Он тяжело опирается на палку, с большим трудом передвигает больные ноги. И не удивительно, подполковник Красной Армии Павел Никанорович Тищенко впервые оставил костыли и самостоятельно вышел на улицу. Ни один немец не попался навстречу. Улица пустынна, и некому заметить, что все эти прохожие направляются туда, где живет с двумя детьми врач велижской больницы Савинова Анна Дмитриевна.

В маленьких комнатах уже полно народа. Женщин не сразу и узнаешь, так привыкли их видеть в белых халатах и косынках. А мужчины? Даже не верится, что все происходит в глубоком тылу у немцев. В доме собрались бойцы и командиры Красной Армии. Сначала сомневались, снимать ли больничные халаты. Но хозяйка сказала: «Пожалуйста, без маскарада. Мы дома!» И вот уже взволнованно ходит по комнате лётчик Саша Лагунов. Он такой большой и здоровый. Давно вернулось сознание, прошла контузия. Пора его выписывать из больницы… Посматривает Саша на хлопотливую хозяйку и ещё не знает, что эта неунывающая женщина устроит ему побег, и он благополучно переберётся за линию фронта, а она окажется в тюремной камере и только чудо спасет её.

Привычно хлопочет возле своего больного Стоцкая Александра Захаровна. Старается шуткой подбодрить подполковника Тищенко: «Ну, какой из Вас кавалер. Прошли-то совсем немного. А я ведь плясать с Вами собиралась». Не только плясать, но и ходить Павел Никанорович научится ещё не скоро, но все-таки научится и уйдет в партизаны. Уже из города Витебска. Поможет ему в этом врач Чертков. Вместе они убегут от немцев.

А пока ещё совсем юный рядовой Леша Куклин с удивлением рассматривает знаки отличия подполковника, его ордена и медали. Как сумел сохранить, где прятал? Но это тайна. Очередная тайна доктора Савиновой.

Но вот появляется ещё одна старушка. Её встречают взрывом хохота. Черные усики «старушки» заиндевели. Из-под вороха шалей и полушалков выбирается летчик – радист грузин Шота. Фамилии его не знаю, но Шота вместе с Павлом Никаноровичем уйдёт в партизаны и переберётся через линию фронта.

Будет работать в партизанском районе медсестра Виниченко Мария Даниловна. Три раза она будет сидеть в тюрьме за связь с партизанами и три раза уйдёт. А фельдшерица Анна Ивановна Загрядская в партизанском отряде погибнет при очередном наступлении карателей. Все это еще будет в 42-м-43-м-44-м годах. А пока меня и моего двоюродного братика отправляют ночевать к родственникам. Мне очень хочется остаться, но я понимаю – здесь опасно. Заскочит случайно немец, и одной автоматной очереди хватит, чтобы уложить всех.

Почему же так рискуют люди? Зачем этой женщине с двумя детьми потребовалось устраивать такой рискованный праздник для военнопленных? Многих она давно уже была обязана выписать и отправить в лагерь, а она придумывает им всё новые и новые болезни, на свой страх и риск, задерживая их в больнице. Конечно, этот праздник не подвиг, но это первый шаг к подвигу, который помогла сделать этим людям Савинова Анна Дмитриевна.

Не напрасно были отброшены больничные халаты. Выстирано и заштопано политое кровью обмундирование. Только так советские люди могли почувствовать себя среди своих, не шептаться, говорить без оглядки, почувствовать поддержку товарищей, поверить в свои силы. Ведь впереди ещё более трех лет войны. Как потребуется всем душевная сила, умение рисковать!

Да и сама Анна Дмитриевна ещё не раз вспомнит этот случай. Издали он покажется ей озорным и наивным, но таким светлым, обнадеживающим, даже в самые трудные минуты.

Как-то вернулась она из очередной поездки в район расположения пятого отряда бригады Дубова и удивилась, с каким спокойствием ездила. А когда приехали за ней первый раз, руки тряслись, пока собиралась, складывала инструменты. Забралась в телегу – даже глаза закрыла. Чтобы не оглядываться, не думать, стала вспоминать тот праздник, встречу 1942 года. Светло и радостно стало на душе. С этой радостью и приехала в партизанский отряд, оказала медицинскую помощь, оставила медикаменты, наделила людей бодростью, надеждой. Было это уже в городе Лепеле Витебской области.

***

По поводу этого повествования хочется добавить ещё одну подробность. Записывая на пленку беседу с моей тётушкой, журналистка спросила, как это она, имея двух детей, решилась на такое рискованное дело?

– Да, видите ли, мы, русские люди, – начала тетушка, но журналистка тут же предложила:

– Давайте лучше скажем – советские люди. (Русскими и тогда называться было нежелательно). Но тётушка возразила:

– За всех советских людей я этого сказать не могу.

– Что же вы хотели сказать?

– А я хотела сказать, что мы, русские люди, зачастую, сначала сделаем, потом подумаем, а уже после испугаемся.

Источник: www.pravpiter.ru