В булочной было полно народу. Мне записали на руке номер очереди. Вышла заведующая и сказала, что хлеба нет, когда привезут – неизвестно. В булочной были почти одни женщины, стоял гул от разговоров. Все ругали советскую власть и говорили, как хорошо жилось при царе. Мне показалось, что за такие разговоры могут арестовать, и я решила уйти домой.