Однажды к нам в квартиру постучал управдом. Мама открыла и впустила тёмного человека в пальто и ушанке почему-то с полотенцем на шее вместо шарфа. Управдом спрашивал, сколько нас и сколько у нас комнат? Нас сейчас было трое, а комната всегда одна.

В коммунальных кухнях шумели примуса и чадили керосинки. Большинство зданий отапливались печами. Но бытовые хлопоты не были главной заботой, им не отводилась львиная доля для свободного времени, которого в те годы было гораздо меньше. Не было этого всеобщего потребительства. Интересы у людей были иные.

Это теперь, когда у меня выросли двое детей, выросли не без трудностей, но совершенно в несравнимых с тем временем условиях, мне ещё более стал понятен весь ужас нашего блокадного бытия, и тяжесть, которая легла тогда на плечи моей мамы. Нет света, нет воды, нет дров, не работает канализация, нет сил от голода и нет помощников – одна, всё сама.