Мы очень голодали. А немцы в овраге постреляли лошадей. И тех лошадей нам на еду брать разрешили. А на лошадях уж черви были. Ну, мы обмоем и варим, а мясо воняет. А делать нечего, приходилось есть. Еще в одной семье мучили и расстреляли отца, Григорием звали. Одного их мальчика повесили, другого девяти лет запытали, окурки о него тушили.