Особенность религиозной ситуации на территории СССР, оккупированной гитлеровцами в 1941 г., заключалась в том, что на ней оказалось подавляющее большинство православных храмов. В частности, около 3 тыс. храмов находились только на территориях, вошедших в состав СССР в 1939–1940 гг. На оккупированной территории СССР произошел бурный всплеск религиозности. Для многих верующих приход гитлеровцев означал возобновление религиозной свободы, возможность открыть церкви, совершать богослужения и обряды, более не опасаясь антирелигиозных гонений.

Юго-западная часть Украины, захваченная войсками Третьего рейха и его союзников в период Великой Отечественной войны, была передана под управление Румынии. Этот регион был разделен на две части. Территория Измаильской обл. вошла в состав губернаторства Бессарабия, непосредственно включенного в состав Румынии, а Одесская обл., запад Николаевской обл. и юг Винницкой обл. были включены в особую административно-территориальную единицу – Транснистрию («Заднестровье»).

В разработке нацистами политики по отношению к «нерусским» народам СССР проявились две разные позиции. Главным приверженцем первой из них был Розенберг, который считал, что Германия в борьбе с Россией должна призвать себе в союзники «нерусские» народы СССР – в особенности, «германизированную» Прибалтику и Украину, которая «стоит на острейших оборонительных позициях против великороссов».

Уверенность в том, что победить религию возможно в кратчайшие сроки, не покидала безбожников. Антирелигиозная пропаганда утверждала, что наступил «распад [Православной] церкви», «умирает ислам», «развален ламаизм», отживают свой век другие религии. К середине 1930-х гг. «окончательный упадок религии» в СССР стал аксиомой. Считалось, что с «религией уже все покончено», она «не играет уже никакой роли», ее «социально-экономические корни… уничтожены», за нее «держатся только старики и старухи», при этом «многие молятся Богу лишь ради страховки, на всякий случай»

В отечественной исторической науке после Октябрьской революции 1917 г. под влиянием «историка-марксиста» М.Н. Покровского была разработана концепция, основанная на отрицании положительных сторон истории дореволюционной России, которая получила клеймо «тюрьмы народов», а русский народ – статус «колонизатора» и «поработителя». В системе народного образования расцвел «исторический нигилизм» – в том числе, было фактически ликвидировано историческое образование в ВУЗах.

Германская пропаганда, направленная на народы оккупированной территории СССР, базировалась на сопряжении трех основных аспектов – разжигании ксенофобии по отношению к другим народам (в особенности, к русским и евреям), антисоветизме и прогерманизме. С целью заигрывания с «нерусскими» народами, в июле 1941 г. оккупанты издали приказ об освобождении советских военнопленных из числа украинцев, белорусов, прибалтов и немцев Поволжья.

В своей пропаганде германские власти обыгрывали привычную для граждан СССР патриотическую риторику, придавая ей обратный смысл. Жителей оккупированной территории уверяли, что война на стороне Германии на самом деле является «Отечественной Освободительной войной», которая «несет русскому народу и его Родине национальное возрождение и освобождение от сталинского ига».

Представленный ниже документ, изданный командованием 2-й танковой армии вермахта в апреле 1943 г., показывает, как после перелома в войне нацистские власти пытались исправить ошибки своей предыдущей политики, поставив «усмирение» советского населения и борьбу с «бандами» (т.е. советскими партизанами) на новую основу, путем «задабривания», уменьшения размаха карательных и репрессивных акций, а также пропагандистских и иных манипуляций.