Дорогая, читаю твои несколько последних писем и вижу в них, хороших и искренних, большую нервность и также за меня «цеплянье», которого быть не должно. Я не должен быть для тебя той соломинкой, за которую цепляется утопающий. Не относись ко мне, как прежде к Наточке. Милая! Против себя говорю ради правды. Смягчись сердцем, не мятись.