Письма к дочери: хочется излить душу

Николай Ильич Трофимов (1877-1946 гг.)

В разделе «Письма с фронта» Интернет-портала www.world-war.ru  размещаем несколько писем, которые написал Трофимов Николай Ильич своей дочери Трофимовой Нине Николаевне, когда она ушла на фронт.

Трофимова Нина Николаевна родилась в Москве 28.09.1923 года. В апреле 1942 года добровольно вступила в ряды Красной Армии. Воевала в составе Зенитно-артиллерийского полка 1744. После демобилизации в 1945 году поступила в 10-й класс средней школы № 580 (пос. Рублёво) и весной 1946 года окончила школу с серебряной медалью. Ответных писем в семье, к сожалению, не сохранилось.

Москва 22.
Ст. Красная Пресня
Военный Агитпункт кв. 21
Красноармейцу Трофимовой Н.Н.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

17/VII – 42 г.
Дорогая моя доченька!

Твое письмо от 10/VII получил 14-го, т.е. накануне того дня, когда хотел ехать к Тебе. Не думай, моя милая, что забываю о Тебе. Этого никогда и ни при каких обстоятельствах не может быть. Не писал Тебе потому, что собирался повидать лично, но какой-то рок мешал этому. В последних числах июня захворал гриппом. Провалялся несколько дней, вышел на работу, но, по-видимому, еще не совсем ликвидировал болезнь. Собрался к Тебе, но опять поднялась температура, и еще пришлось поваляться дома. Поправился, чувствовал себя хорошо и собирался повидать Тебя 15-го, но 14-го вечером вновь поднялась температура, и опять пришлось засесть дома. В данный момент чувствую себя совсем хорошо, даже головные боли, которые преследовали все время, прошли. В понедельник думаю выйти на работу и на той неделе побывать у Тебя и у Величко.

Очень многие болеют у нас, все с одними и теми же симптомами – головная боль в лобной части над глазами и небольшое повышение температуры. Говорят, это какая-то особая форма гриппа, который передается от одного к другому. Тому, что говорит мама о моей болезни, не особенно верь. Она ведь всегда на все смотрит через увеличительное стекло. Мне она навезла целую кучу всяких лекарств – терпеливо пью и ем их ради ее успокоения. Когда увидишь меня, то уже по внешнему виду поймешь, что ничего страшного в моих недомоганиях, кроме старости, нет. Ну, довольно об этих скучных предметах. Поговорим о другом. Что ты стала отвыкать от меня, это вполне понятно. Ведь уже четвертый месяц щеголяешь в красноармейском одеянии. Важно не это – когда вернешься к нормальной жизни, то очень скоро и старые привычки вернуться – а важно то, что не забываешь своих стариков, думаешь и заботишься о них. Вот за это Тебе сердечное спасибо, это очень радует и утешает.

Жизнь моя, помимо того, о чем говорил выше, течет обычным порядком. Работы сейчас не так много, работаю до 4-х часов, а остальное время вожусь с разного рода домашними поделками или починками, копаюсь в огороде, где делаю агрономические опыты по увеличению урожайности картофеля, в хорошую погоду делаю небольшие экскурсии с Тузиком в лес или к реке, но рыбы не ловлю, т.к. ее в нынешний год в тех местах, где имеется доступ к реке, почти нет, все рыболовы повесили носы. Огород наш нынешний год процветает. Поглядишь на него – глаз радуется. Картофель, свекла, огурцы, помидоры, капуста – все идет великолепно. Было немного клубники, я собрал ее и хотел 15-го отвезти Тебе, но вот не пришлось. Сейчас поспевает малина. Если поеду к Тебе на следующей неделе, то постараюсь привезти, сколько соберу.

Жизнь Рублева идет своим чередом. Гуляют по аллейкам, ходят в кино, сплетничают, подглядывают друг за другом и т.д., одним словом все в порядке, как и полагается для такой дыры, как наша благословенная обитель. Аня Ворона делает карьеру служебную – в большой милости у начальства, получила должность диспетчера и хорошую квартиру на нашей улице в кирпичном доме, от нашей квартиры ближе к продовольственному магазину. Люба хозяйничает в жилотделе и, кажется, продолжает увлекаться лейтенантами. Появляться стали у нас особо почетные люди. Первый из них – доктор Мускат, который награжден орденом Красного трудового знамени.

Мама говорила мне кое-что о твоих делах. По поводу этого мне очень хотелось бы поговорить с тобой. Надеюсь, это скоро удастся. За последнее время мне все кажется почему-то, что скоро ты вернешься домой. Дай Бог, чтобы это предчувствие не обмануло меня, а пока что до свидания, моя дорогая девочка. Не беспокойся обо мне и береги себя. Ведь ты – это наша жизнь, это то, что придает ей смысл и стремление поддержать ее. Крепко целую. Не нужно ли чего-нибудь? Будь весела и здорова. Всем сердцем любящий Тебя твой старый папка.

Приготовил Тебе несколько конвертов. При первом же случае перешлю или передам лично.

Москва 22.
Ст. Красная Пресня
Военный Агитпункт кв. 21
Красноармейцу Трофимовой Н.Н.

Москва. Рублево. Набережная ул. д. 6
Трофимов Н.И.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

28/VII – 42 г.

Дорогая моя Нинуся!

Твое письмо получил сегодня. Очень жаль, что опять нам с тобой не придется повидаться, быть может, долгое время, и обидней всего, что это за чужие грехи. А я так надеялся повидать Тебя скоро в Рублеве. Ну да что же делать. Видно такова судьба, хотя она ведь иногда бывает изменчива. Как живешь? Есть ли что нового в твоей жизни? Какое впечатление у вас произвели наши успехи на западном фронте?

В нашей жизни большая неприятность – запрещено пользоваться электричеством в квартирах. Керосина нет, да если бы и был, то жечь его не в чем. Пошли в ход коптилки масляные, при свете какой и пишу это письмо. Плохо с приготовлением чая. Я нашел у себя старую бензиновую паяльную лампу, которая и спасает положение, но трудно доставать бензин, поэтому пользоваться ею приходится очень экономно. Беремся за восстановление гидростанции. Если это удастся, то опять будем с электричеством. В остальном жизнь идет по-прежнему. Начальство все также занимается главным образом самоснабжением. В столовой ИТР питает не только себя, но все свои семьи, а о своих подчиненных думает очень мало. Сарычев все также рассказывает анекдоты, Маркизов задирает нос все выше и выше, и с подчиненными уже не разговаривает, а изрекает. Понятнов, кроме своего дела, занимается хозяйственными делами на месте Костеева и, вероятно, совсем их запутает.

Огород наш процветает. Тыквы растут громадные. Начинают поспевать помидоры. Картошка идет очень хорошо, жаль только, что мало посадили – на зиму придется покупать запас, если она будет не слишком дорога.

Ну, до свидания, дорогая деточка. Не нужно ли Тебе денег или еще чего-нибудь? Пиши почаще.

Будь весела и здорова.

Крепко обнимаю Тебя.

Твой Папка.

Писал ли Тебе Табунов? Не забудь нашего уговора.

Москва 22.
Ст. Красная Пресня
Военный Агитпункт кв. 21
Красноармейцу Трофимовой Н.Н.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

1/V – 42 г.

Дорогая моя деточка!

Сегодня 1-го мая в виде дорогого праздничного подарка получил твою открыточку. Повидав обстановку, в которой ты живешь и работаешь, я почти успокоился за Тебя, а до этого был очень неспокоен, т.к. ожидал много худшего. По нынешним временам самое главное это то, что ты сыта и живешь в чистоте. Жаль, конечно, что пришлось оставить курсы, но ведь ты еще так молода, и, в свое время, успеешь наверстать потерянное. С другой стороны, служба в Красной Армии закалит Тебя, приучит к самостоятельности и дисциплине, что в дальнейшем может очень пригодиться. Что касается временной разлуки с нами, то, конечно, это тяжело и Тебе и нам, но что же делать, придется потерпеть, но только надо не поддаваться грусти, не падать духом и надеяться, что все это скоро кончится, тем более, что для такой надежды, по-видимому, имеются, большие основания.

Обо мне не беспокойся, моя дорогая, чувствую я себя неплохо, питаюсь вполне удовлетворительно, лекарства принимаю все, какие полагаются, так что наш с тобой договор исполняю честно. Сейчас подумываю использовать право пенсионера и перейти на сокращенный рабочий день месяца на два, а то и на все лето. Это, конечно, будет связано с некоторым сокращением бюджета, но ведь деньги теперь так мало стоят, что это будет почти не чувствительно с материальной стороны, со стороны же здоровья лишние два часа отдыха кое-чего стоят.

Нина Трофимова

Только что у меня был совершенно неожиданный визит. Явилась Лидия Петровна Миронова, которая мобилизована на трудфронт, работает в Рублеве и поселена в школе. Приходила поговорить по телефону со своими и попросила дать ей тарелку, ложку и какие-нибудь рваные хотя бы перчатки, т.к. от действия с лопатой стирает себе руки до кровавых мозолей. Условия их жизни отвратительные. Помещаются в пустых классах, нет ни столов, ни скамеек, ни кроватей. Спят вповалку на голом полу (даже соломы для подстилки не дают), едят и пьют сидя на полу по восточному обычаю, но только без ковров и без подушек. Работают от 8-ми утра до 8-ми вечера без выходных дней. Работа тяжелая, особенно для людей совершенно к ней непривычных. Глядя на Миронову, я подумал, что и ты могла бы попасть в такую же милую обстановочку и что призыв твой в Красную Армию, пожалуй, даже и к лучшему.

Жизнь моя течет по-прежнему, только взгрустнется иногда, что не вижу твою мордочку и не слышу твоего щебетания. А как бы хорошо было вот в такой денек, как сегодня, побродить с тобой по лесу или по лугам возле реки. Ну, я думаю, еще доживем до этого.

Пока, до свидания, моя деточка. Береги себя и не грусти. Твердо надеюсь, что не так далек тот день, когда мы заживем по-прежнему. Не забывай своего папку. Если будет возможность отпроситься домой и заранее узнаешь об этой возможности, то постарайся уведомить меня, чтобы я мог приехать в Москву.

Будь здорова и весела. Крепко целую.

Твой Папка.

Москва 22.
Ст. Красная Пресня
Военный Агитпункт кв. 21
Красноармейцу Трофимовой Н.Н.

Москва. Рублево. Набережная ул. Д.6
Трофимов Н.И.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

3/VIII – 42г.

Дорогая Нинуся!

Спасибо Тебе, деточка, что не забываешь меня. Письмо твое и карточку получил сегодня. Карточка, по-моему, очень хороша. Все кому показывал ее, находят, что ты значительно пополнела и очень возмужала. Как бы то ни было, меня очень порадовал это твой подарок.

Моя жизнь течет по-прежнему, стой только разницей, что топливный кризис задает очень много работы по изысканию способов сокращения расходов электроэнергии, а еще больше по бумажной волоките, связанной с этим вопросом и по всякого рода подсчетам, пересчетам, без которых никак нельзя обойтись, но которые реально ничего не дают. Только что поставил точку после предыдущей фразы, как поднялась стрельба и загудела сирена. Пришлось бросить письмо и бежать в КП. А теперь продолжаю. При каждой тревоге, думаю особенно много о Тебе, моя доченька, и об опасности, которой ты подвергаешься. Тяжело сознавать, что вот я, старик уже проживший свой век, сижу в надежном убежище, а ты, такая молодая, полная сил, жизнерадостная работаешь под открытым небом, как будто защищенная одной только каской и не можешь уйти хоть под какое-нибудь укрытие.

Конечно, при воздушном налете никто, за очень малыми исключениями, не может считать себя в безопасности, но при серьезном налете для вас, бедных девочек, опасность сильно увеличивается, так как враг будет стремиться, прежде всего, подавить мешающие ему огневые точки. Вот это-то и беспокоит меня больше всего. Правда, есть некоторые соображения и утешительного характера. Во-первых, это то, что ты хоть питаешься прилично и живешь в более или менее удовлетворительных условиях, а во-вторых, что ты избавлена от разного рода повинностей, где условия жизни далеко не привлекательны.

Вот сейчас массу женщин и молодых девушек отправляют на 4 месяца на лесозаготовки, где они будут жить в лесах, часто в сырых болотистых местностях, жилищами им будут служить шалаши или землянки, но не такие благоустроенные, как у вас, питаться будут как бог пошлет. Одним словом перспективы весьма неутешительные. Мама мне говорила, что у Тебя были какие-то неприятности и что нашелся человек, который помог ликвидировать их. Если можно, сообщи мне все подробности и не остается ли от этих неприятностей какого-нибудь следа, который может привести к их повторению.

Величко мне очень хорошо помог. Головные боли почти уже прошли. Чувствую себя хорошо, питаюсь вполне удовлетворительно. А вот мама, по-видимому, питается плохо и от меня ничего не хочет брать. Не знаю, чем помочь.

До свидания, моя милая доченька. Крепко целую Тебя.

Всей душой и сердцем твой папа.

Москва 22.
Ст. Красная Пресня
Военный Агитпункт кв. 21
Красноармейцу Трофимовой Нине Николаевне
 

Москва. Рублево. Набережная ул. Д.6
Трофимов Н.И.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

9/IX – 42 г.

Дорогая доченька!

Скучаю по Тебе. Хочется посмотреть на твою мордочку и поболтать с тобой, т.е. послушать твой лепет, так как самому рассказывать совершенно нечего. Жизнь так сера, скучна, однообразна и неинтересна, что и на жизнь не похожа. На службе переливание из пустого в порожнее, бюрократическая волокита и формалистика. Домой придешь – темнота, ничем заняться нельзя, так как сидишь с масляной коптилкой под носом и не видишь не только этого последнего предмета, но и предметов вблизи него находящихся. Скоро к этому прибавится еще холод. Вот не знаю, как быть с дровами. Объявлено, что каждый сам себя должен обеспечивать ими. Отводят участки, на которых нужно пилить деревья, обрубать сучья на верхушках и эти сучья и верхушки забирать себе. Для перевозки одно время предоставляли транспорт, а теперь – вози, как хочешь. Кто достает водку, тот обеспечивается очень хорошо, так как за пол литра привезут целый грузовик готовых, хороших бревен, которые остается только распилить и наколоть. Но у меня ходов и связей для получения этого божественного напитка не имеется, пилить и рубить деревья в лесу не могу; нанять за себя кого-ниб[удь] также не могу, т.к. платить нужно опять-таки этим же напитком, который, кстати, стал ходовой монетой – за что ни возьмись, все стоит пол литра. Надеюсь только на милость начальства, которое, может быть, за мою долгую и небесполезную службу соблаговолит отпустить, конечно, за наличный расчет, куба два-три готовых дровец.

Сегодня серый, настоящий осенний день. Природа мрачна и неуютна даже в Рублеве, и, может быть, поэтому особенно тоскливо на душе. В голову лезут мрачные мысли, жить не хочется. С ужасом думаю о предстоящей зиме и об ожидающих нас сюрпризах, боюсь, что не переживу новых испытаний и боюсь не из боязни смерти, а из боязни оставить мою дорогую деточку без поддержки на произвол судьбы. Прости, если своими мрачными настроениями порчу Тебе твое настроение. Может быть, все это не так уж страшно и, в конце концов, все устроится к общему благополучию, а излияние это вырвалось у меня просто потому, что сегодня постоянное одиночество как-то особенно гнетет, особенно хочется, что называется, излить душу, а объекта для этого излияния, кроме Тебя, у меня нет. Пробовал говорить на подобные темы с Тузиком, но он, кроме кусочков вкусненького, ничего понимать не хочет.

Сейчас у нас начинают живое дело – восстановление гидростанции, которую так тщательно разобрали при эвакуации, что теперь и частей не найдешь. Один генератор, по-видимому, все-таки можно будет восстановить, а это даст нам возможность и освещаться, как следует и пользоваться нагревательными приборами. Жизнь станет поуютнее, настроение поднимется и огорчать Тебя мрачными мыслями не буду.

Как ты поживаешь, милая? Пиши обо всех своих радостях и горестях, не нуждаешься ли в чем? Не нужно ли денег? Пиши откровенно и не стесняйся просить, так как сделать для Тебя что-нибудь мне одно удовольствие.

Да, вот новость какая в нашей жизни. Столовую для чистокровных арийцев закрыли. Нашли, по-видимому, что не все питавшиеся в ней достаточно чистокровны, и выделили человек 15 или 20 чистокровнейших, которые и продолжают пользоваться ее благами, а остальных частью совсем оставили, а частью перевели на, так называемое, ротное питание. Я попал в число последних. Жить можно. Дают завтрак, обед и ужин. Готовят не очень вкусно, но достаточно сытно. В этом отношении разница небольшая. Чувствительно только то, что с 1 кг хлеба пришлось перейти на 700 гр, да лишиться сахара, который давали утром к чаю.

Ну, до свидания, моя Нинуся.

Наболтал, кажется, много. Не пеняй, если бестолково. Плел, что в голову взбредет. Крепко целую, твой Папа.

Москва 182
Ст. Красная Пресня
В/часть 259
Красноармейцу Трофимовой
Москва. Рублево. Набережная ул. Д.6
Трофимов Н.И.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

16/XI – 42 г.

Дорогая Нинуся!

Здравствуй! Давно я Тебя не видал и с тобой не беседовал. Прежде всего, спасибо за поздравление с праздником и за душевное письмо. Оно меня очень порадовало. Не радует только одно: ты пишешь, что чувствуешь себя хорошо и проводишь время весело, но в твоих словах звучит какая-то нотка, которая заставляет меня задуматься. Так ли это? Не стараешься ли ты только успокоить себя? Не скрывай, моя деточка, если есть что-нибудь неприятное на душе или в твоей жизни. Не бойся огорчить меня. Ведь я знаю, что все неприятности, которые ты можешь, испытывать имеют источником условия твоей жизни. Я твердо верю, что эти условия будут существовать недолго, а потом, в нормальных условиях жизни, все наладится благополучно. А пока, что же делать, надо потерпеть. Будь откровенна, моя милая. Ведь в тяжелую минуту я мог бы, может быть, помочь Тебе чем-нибудь, в крайнем случае, ведь горе, разделенное с близким человеком, всегда, уже одним этим, облегчается.

Впечатления от реприманда, который мне преподнес Маркизов и о котором я Тебе писал, изгладилось. По твоему совету – плюю на все. Что ни делается, то к лучшему – говорит русская поговорка. Надеюсь, что в данном случае хуже не будет. Мама показала мне твои карточки. Они так хороши, что я одну из них отобрал и поставил у себя на столе, чтобы любоваться на своего бравого ефрейтора. Кстати, что же ты не сообщила о повышении в чинах. Поздравляю, но до генерала дослужиться Тебе не желаю. В моей жизни особых новостей нет. Начал, вот, преподавать в школе, в 10-м классе, электротехнику. В числе 7 учеников имею Клавочку.

Напрасно ты не хотела брать от мамы телогрейку. Мне она совершенно не нужна, так как Понятнов который теперь занял место Костеева выдает мне такую же телогрейку и вдобавок ватные брюки, так что я вполне обеспечен теплой одеждой.

До свидания, милая доченька. Будь здорова, весела и береги себя. Очень хочется повидать Тебя, но вырваться никак не могу. Почему не хочешь, чтобы я продолжал начатое дело? Обнимаю и крепко целую. Твой папа.

Кликните на письмо, чтобы его увеличить

3/XII – 42 г.

Дорогая Нинуся!

Сердечное спасибо Тебе за подарки. Живу только твоим куревом. Мундштуком восхищаюсь не только я сам, но и другие курильщики наши. Не обижайся, милая, что не навещаю Тебя. По-видимому, с переменой погоды стал хуже чувствовать себя, а тут еще душевное настроение, вызванное обстановкой работы – вот и раскис немножко. Как ты себя чувствуешь? Почему не хочешь, чтобы я писал Ш.?

Вчера видел Клавочку. Она получила твое письмо, и, по-видимому, очень довольна им. Будь здорова и весела, моя дорогая. Крепко обнимаю Тебя. Как только приду в себя, так проберусь повидать Тебя.

Твой Папка.

Прислал для публикации сын Трофимовой Нины Николаевны —
Николай Трофимов
www.world-war.ru