Не пустить «фоккеров» к строю

Весь июль не было дождей, и пересохшая степь изнывала от жары. Земля на аэродроме местами потрескалась и оголилась, выгоревшая трава желтела бледными пятнами. При взлете и посадке самолетов поднималась высоко в воздух мелкая сухая пыль и долго висела туманом, медленно оседая.

В небе Донбасса шли жестокие бои. Немцы, удержавшись на реке Миус во время весеннего наступления советских войск в феврале и марте сорок третьего года, уже в течение нескольких месяцев непрерывно укрепляли и совершенствовали свою оборону. Гитлер надеялся, что в битве за Донбасс, к которой готовились обе воюющие стороны, он окажется победителем.

Предстояло большое летнее наступление советских войск, в результате которого Южный фронт совместно с соседним Юго-Западным должны были окончательно освободить донбасские земли от врага и двинуться дальше к Днепру.

Перед наступлением авиация действовала особенно активно. Истребителям приходилось летать непрерывно, часто даже ночью.

Лиля, осунувшаяся, похудевшая, с заострившимися чертами лица, казалось, не знала усталости. После гибели Леши и Кати она не находила себе места, земля словно жгла ей ноги, она постоянно рвалась в воздух. Вернувшись с задания, с нетерпением ждала следующего вылета, чтобы снова встретиться с врагом.

Каждый раз, когда Лиля видела черную свастику на борту фашистского самолета, в сердце ее закипала ненависть, и ей казалось, что именно в этом самолете сидит тот летчик, который убил Катю, Лешу…

К концу июля количество вражеских самолетов, сбитых Лилей, увеличилось до двенадцати. Она часто летала в паре с Сеней Трегубовым, но уже и Трегубова, у которого теперь был солидный опыт, стали иногда назначать ведущим.

После того, как похоронили Лешу Соломатина, Сеня долго ходил, как в воду опущенный. Зная, что Лиля молча страдает, он и сам терзался и готов был взять на себя все ее страдания, если бы это было возможно. Он издали следил за ней, стараясь как можно реже попадаться ей на глаза, а в воздухе всячески оберегая ее.

Однажды эскадрилья “яков” вылетела для сопровождения бомбардировщиков Пе-2 к цели, расположенной в районе Донецка.

Сеня Трегубов остался на земле – его самолет был неисправен. Он с тоской провожал глазами улетающую эскадрилью, семь “яков”, среди которых был и Лилин…

Самолеты уже скрылись, растворившись в яркой голубизне утреннего неба, а Сеня все еще смотрел им вслед. К нему подошла Инна, которая, проводив свою летчицу, убирала на стоянке.

— Трегубов! Сеня!

— А?

— Ну чего ты стоишь тут? Шел бы отдыхать, пока есть такая возможность. Все равно самолет твой сейчас не полетит.

— Да, с мотором что-то не в порядке.

— Вот и отправляйся домой.

— Не могу, — ответил грустно Сеня. – Как-то на сердце неспокойно. Привык я, что ли, с ней рядом… А сегодня у нее ведомый новенький – Никонов…

Инна понимающе кивнула.

— Будешь здесь ждать?

— Да, подожду, — ответил Сеня смущенно.

— Тогда садись. На сопровождение улетели: ждать придется тебе долго.

— Долго… — как эхо, повторил Сеня.

Они сели на пустые ящики из-под боеприпасов. Инна взглянула на часы, засекла время.

— В восемь двадцать вылетели.

— В восемь двадцать…

— А что, этот Никонов – в первый раз? – спросила Инна.

— Нет, он раньше в другом полку летал. На третьем вылете его сбили, был ранен… После госпиталя к нам назначили.

Строй бомбардировщиков Пе-2, охраняемый истребителями, уже приближался к цели, когда внезапно из-за облаков выскочили “фоккеры” и бросились в атаку, пытаясь расчленить боевой порядок бомбардировщиков. Ведущий группы прикрытия подал команду:

— Сверху “фоккеры”! Действовать самостоятельно!

И Лиля вместе со своим ведомым Никоновым устремилась наперерез вражеским истребителям. “Яки” завязали бой с “фоккерами”, стараясь увести их в сторону от строя, чтобы дать возможность своим бомбардировщикам поразить заданную цель.

— “Девятка”, прикрой! Атакую! – передала Лиля ведомому. – Ближе, ближе подойди!

Стреляя длинными очередями, она ринулась на ближайшего “фоккера”, преграждая ему путь. Немец вышел из-под удара и снова попробовал пробиться к строю, однако Лиля не отставала от него, и он вынужден был принять бой. При поддержке ведомого Лиля надеялась справиться с врагом, да, кстати, и поучить Никонова, как вести бой с “фоккером”, который хорошо вооружен. Но внезапно из облака вывалилась прямо на нее еще пара вражеских истребителей. Теперь их было три! Первый, видя подмогу, стал смело заходить для атаки, и Лиля, предупредив ведомого, поспешила войти в облако, чтобы спутать планы противника и одновременно набрать высоту для нового нападения, рассчитывая атаковать врага сверху.

Однако, пройдя сквозь облако и очутившись над ним, она не обнаружила рядом Никонова. Ведомый где-то отстал. Куда он делся? Возможно, что-нибудь случилось с ним? Она поискала его и, не найдя, решила действовать одна: нужно было во что бы то ни стало связать “фоккеров” боем, иначе они пойдут в атаку на бомбардировщики.

Оказавшись одна против трех немецких истребителей, Лиля стала быстро соображать, как ей поступить. Когда самолет вынырнул из густого беловатого тумана, она увидела, что два “фоккера” уже повернули к бомбардировщикам, догоняя их и стреляя им вслед. “Не пустить “фоккеров” к строю!” – мгновенно решила Лиля и, не теряя из виду третьего “фоккера”, который хотел прикрыть пару, бросилась к тем двум… Она отлично понимала, что ей одной, даже если бы у нее сейчас был ведомый, никак не справиться с ними. Но можно хоть помешать им…

Между ними опять завязался бой. К двум вражеским истребителям быстро присоединился третий, и Лиля, спасаясь, снова скрылась в облако. Очень скоро она вышла из него и, пикируя, с ходу напала на один из “фоккеров”. Тот, задымив, пошел к земле, зато два других, не теряя времени, набросились на нее справа и слева. Каким-то образом Лиля все же успела выскользнуть из тисков. Скорей в спасительное облако! Нет, туда уже не добраться… “Фоккеры” увели ее от него и теперь ни за что не пустят.

Враги наседали, и Лиля прилагала все свое умение, чтобы, изловчившись, вовремя выйти из-под огня. Никогда она еще не действовала с такой молниеносной быстротой, как сегодня, резко бросая свой “як” в самые рискованные положения и лавируя между “фоккерами”.

Ситуация была опасной. Нет, никогда еще Лиля не попадала в такой переплет… “Фоккеры” не отставали, снова зажав ее в тиски. Эти быстротекущие секунды показались Лиле бесконечными…

Ей вдруг пришла в голову мысль, страшная мысль: что, если они захотят посадить ее…. В конце концов у нее иссякнет боезапас, и тогда… Тут она вспомнила Кулагина: “Иду на таран! Прощайте!..” И она, Лиля, сможет… Но пока есть чем стрелять, она будет бороться! До конца!

Когда самолет вздрогнул, Лиля поняла: попали. Кажется, в крыло… Нет, это где-то сзади, фюзеляж… Но разбирать некогда, нужно уходить, разворачиваться! Вдруг Лиля почувствовала, что самолет не реагирует на движения ручки… Он перестал ее слушаться! По спине пополз холод: перебито управление… Еще несколько секунд – и фашист расправится с ней… Неужели никакой надежды?.. Даже на таран! Нет, не может быть!..

Лихорадочно двигала она рулями, но безрезультатно: самолет, ее быстрый “як”, который еще никогда не подводил ее, отказывался слушаться…

Неуправляемый, он зарывался носом и кренился влево все больше и больше.

Теперь все… Конец!.. Она совершенно беспомощна, и “фоккеры” не оставят ее, пока не добьют… Сердце, рванувшись кверху, тоскливо заныло и словно поднялось к самому горлу… Где Никонов? Вокруг – никого, только “фоккеры” вьются рядом, как ястребы…

Оглянувшись, Лиля увидела совсем близко вражеский истребитель. Он приближался, он несся прямо на нее, и она бессильна была что-нибудь сделать. Неужели сейчас?!

Самолет показался ей огромным страшным чудовищем, которое быстро разрасталось, увеличиваясь в размерах, превращаясь в черную тучу… Еще секунда – и эта черная туча закроет все небо!.. “Прыгать! Прыгать с парашютом!.. Успею ли? Нет, не дадут…” – пронеслось в сознании. От охватившего ее чувства беспомощности и отчаяния захотелось громко, во весь голос, закричать…

Яркий огонь блеснул перед глазами. Мгновенно что-то горячее ударило в спину и захлестнуло Лилю целиком… Красные круги поплыли волнами, расходясь из одной точки… Все увеличиваясь и увеличиваясь, они заполнили небо и весь мир…

Она уже не почувствовала боли. Она уже ничего не видела, ничего не слышала. И только в угасающем сознании мелькали обрывки воспоминаний… На какое-то короткое мгновение ей показалось, что она лежит на песке, а солнце бьет в глаза и рядом плещет море… Песок горячий, трудно выдержать. И снова красные круги… “Это – конец! Нет!! Прыгать! Леша, прикрой! Я ранена… Тяни, Лиля, я – здесь… “Девятка”, “девятка”, атакую!.. Я – “пятый”, горю! Иду на таран! Прощайте… Ты, конек вороной… Катя! Что я честно погиб за рабочих… Прыгать!!”

Самолет, войдя в “пике”, несся к земле… До самого конца, до того момента, когда произошел взрыв, где-то глубоко в мозгу, в одной точке, отчаянно билась последняя мысль: прыгать!..

Источник: «Вернись из полета!» избранные главы из книги Героя Советского Союза