Другие молодые русские

Из России с варежками 

Тэд Данглинсон в летных варежках и запиской русского майора

Эдвард (Тэд) Данглинсон
Уорент-офицер Королевских Военно-Воздушных Сил Великобритании
Возраст: 95

В 1945 году я был направлен в Россию в качестве инструктора по починке самолётов с базы Королевских ВВС в Косфорде. Мы отправились из Глазго в начале ноября на корабле под названием RiverAfton, а затем были сопровождены в Архангельск. Нашим грузом был самолёт Hurricane в коробках и основные запасные части для самолетов. Из Архангельска мы поехали на поезде на аэродром под названием Кинешма в 150 милях (около 240 км) к северо-востоку от Москвы, стоящий на реке Волге.

После работы на аэродроме Кинешмы, где мы распаковывали и собирали Hurricane вместе с русскими авиатехниками, я шел к экипажу, который должен был отвезти нас назад в гостиницу, где мы были расквартированы. Я заметил странный самолет, над которым трудился русский механик, пытавшийся починить протекающий кран подачи топлива над двигателем. Чинил поломку он с помощью паяльной лампы и паяльника, но паяльник остывал слишком быстро, так что справиться с задачей было очень нелегко. Я взял свою паяльную лампу и встал одной ногой на крыло, а другой — на колесо напротив механика. Источник тепла теперь был намного ближе к точке, требовавшей ремонта, что позволило ему починить поломку быстрее.

Убедившись, что ремонт прошел успешно, я уже уходил от самолета, когда заметил летный шлем, куртку и варежки, лежащие на нижнем крыле. Я взял варежку и примерил — и механик заговорил со мной в первый раз за всё это время. Он сказал: “Хорош”, что, как я понял, значило: “Хорошо!”, и я ответил: “Хороша!”, имея в виду: “Очень хорошие!”.

Я положил варежку обратно на крыло и пошел к остановке, где нас ожидала подвозка. Механик же догнал меня и вернул назад к своему самолету, где русский старший офицер подошел ко мне, неся в руках варежки. Он протянул мне варежки, пожал руку, и сказал по-английски: “Пожалуйста, возьмите их”. Я ответил: “Почему я должен взять ваши варежки?”, но он настаивал на том, чтобы я принял их, сказав: “Вы помогли механику починить мой самолет!”

Это был майор, его звали Григорий Курков. Он был с аэродрома в 150 км к востоку. Я спросил его, летал ли он когда-нибудь на британском самолете. Он ответил, что летал на нескольких типах. Я спросил, было ли это в Англии. Он ответил, что нет, но в странах, которые покупали их у Британии, включая Испанию и Китай.

Я попросил майора написать в моем блокноте свое имя и пояснительную записку, в которой было бы сказано, что он отдал мне эти варежки в качестве подарка, так как я ожидал, что мне будет сложно объяснить, как они попали ко мне. Мою просьбу он надлежащим образом выполнил.

У меня все еще хранятся эти уникальные летные варежки, отлично сохранившиеся, а также та самая записка, данная мне русским майором.

Источник: http://www.bbc.co.uk/history

На оккупированном Джерси

Отправленный на рабский труд в немецкие лагеря, подвергнутый побоям жестоких охранников организации Тодта, свидетель убийств и зверств; преследуемый, голодный, и внезапно нашедший друзей среди радушных жителей Джерси. Вот, вкратце, то, что пережил молодой украинец Петр Бокатенко (Дэннис), рассказавший эту захватывающую и драматичную историю журналисту “EveningPost”. (Предположительно в 1946 году – прим. пер.)

Петр родился в деревне в Кировоградской области Украины. Его родители были крестьянами. Десять лет он учился в школе, а по окончании ее стал кинооператором в Знамянке. Через некоторое время он устал от работы в кино и вернулся домой, в колхоз, где стал трактористом. Затем пришла война — в июне 1941 года. Петр, которому было семнадцать, вскоре стал доставлять беспокойство немцам, которые пришли в его деревню. Законы немецких оккупантов были жесткими. Перемещения из деревни в деревню были запрещены, и неудивительно, что молодой человек стал для немцев занозой.

В июле 1942 года главы деревни сдали всех молодых мужчин немцам, а те, кто пытался бежать, были расстреляны. Оставшихся посадили в поезд и отправили в Германию, а оттуда — во Францию.

“Тот путь на поезде надолго останется в моей памяти” — говорит Петр, прекрасно владеющий английским. — “Нас было много, зажатых в вагоне, и там мы оставались целый месяц. Условия были ужасными. Наша еда состояла из черного хлеба и супа, и все это выдавалось очень маленькими порциями. Когда мы покинули этот вагон в Сен-Мало, многие из нас были слишком слабы, чтобы идти“.

На острове Джерси [1]

Русские пленники добрались до Джерси 16-ого августа 1942 года, и, понукаемые охранниками из организации Тодта [2], дошли пешком до лагеря в Сент-Брелад. Две недели спустя юный Бокатенко был переведен на Пятимильную Дорогу, где убийства и зверская жестокость были практически повседневным делом, но при этом лишь несколько жителей острова знали о реальном положении дел. Мужчин, слишком слабых для работы, расстреливали или забивали насмерть дубинками, а затем хоронили у дороги. Юноши, почти мальчики, подвергались побоям и чудовищному обращению. Петр видел молодых ребят, обессилевших от болезни и голода, беспощадно избиваемых дубинками охранников Тодта до потери сознания, а затем оставленных умирать. По его наблюдениям, по крайней мере, семьдесят человек погибло в том лагере ужаса на острове Джерси за то короткое время, что он пробыл там.

После того, как Бокатенко был избит охранником ОТ [3], он твердо решил бежать. Той ночью ему удалось сбежать, но он был пойман и снова избит. Он сбежал снова, но в то время русских винили в широко распространившихся кражах, поэтому ему было сложно достать еду. И снова этот парень — ему было всего 18 — был пойман и на этот раз приведен к полевому коменданту, который приговорил его к десяти дням в штрафном лагере на Карьере Сент-Джон. После недели в тюрьме ему нанесли 24 удара розгами. Затем австрийский солдат взял с него расписку, и отнес в коллегию, и вскоре Петр был отправлен назад в лагерь у Пятимильной Дороги.

Беспощадное избиение

Ослабевший от голода и перенесенных страданий, юный Бокатенко заболел, но начальник ОТ, недовольный его работой, снова беспощадно избил его, ломая ему зубы и рассекая губы. “Я пришел в отчаяние”, — рассказывал Петр. “И я снова начал думать о побеге.

Я знал, что лагерь окружают минные поля, но это было неважно — что угодно было лучше, чем мое нынешнее существование. Я просто хотел умереть. Той ночью я совершил побег. Но на следующий день, так как моя одежда была изорвана, я был арестован за бродяжничество полицией Джерси в Сент-Мэри. Приехала полицейская машина, меня схватили и отвезли в коллегию. На этот раз меня не били, и дали мне записку о том, чтобы я получил одежду, но когда я показал ее коменданту лагеря, он только лишь засмеялся.

Я снова сбежал, но, найти пропитание оказалось очень сложно. Некоторые люди давали мне еду, но многие отказывали. Я попробовал пойти в город, где нашел добрых людей. Конечно, были исключения. В доме на Тауэр Роуд я попросил еды, и женщина попросила меня подождать внутри. Вскоре вошел немецкий офицер, и, поняв, что я — русский, начал бить меня. Он отвел меня в павильон Вест Парка, где снова избил, а затем меня отвели в форт. Полевой жандарм ударил меня в губы. Мое лицо было залито кровью. На следующий день я отказался умываться, и сказал, что я собираюсь показаться в таком виде полевому коменданту. Полевой жандарм пытался убедить меня умыться и предлагал мне сигареты. Я отказался. Меня силой заставили вытереть кровь с лица. В коллегии я отказался возвращаться на Пятимильную Дорогу, и меня отправили в лагерь Сент-Джордж в Сент-Оуэне. Тот лагерь тоже серьезно охранялся и был окружен минными полями, но я знал, что умереть можно лишь однажды, так что через месяц, 5-ого мая 1943 года я снова сбежал, как оказалось — в последний раз.

Верные друзья и подлые предатели

“Я отправился к мистеру У.Ф. Сарру в Клифтоне (Миллбрук, Сент-Лоуренс) и он с готовностью дал мне одежду и еду. Я оставался у него девять месяцев, но мне пришлось уйти, когда один злобный сосед стал угрожать донести на него немцам. Я пошел к мистеру Эдгару Саймону из Сент-Джона, у которого я пробыл еще месяц. К тому момент, полагаю, все русские были переправлены из Джерси назад в Сен-Мало. Так как на Джерси было много сбежавших русских, немцы предлагали 30 марок за их поимку и намного больше за радиоприемники.

В Сент-Джоне было два информатора, которые передавали данные немцам, так что мне пришлось оставить мистера Саймона. От него я пошел к мистеру С.Ж. Ле Сёру, булочнику и бакалейщику, из Сикс Рюз Вилла (Сент-Лоуренс). Господин Ле Сёр был очень добр, но мне приходилось скрываться в доме целыми днями, так как меня разыскивали немцы.

Затем я отправился к мистеру Э.Г. Кудлиппу из Вудландс (Монт-а-л’Аббэ). Он также был очень добр ко мне, но мы боялись соседа, у которого часто проводили время немецкие полицейские, так что после семи месяцев у мистера Кудлиппа, мне снова пришлось уходить. Я провел следующие два месяца у мистера Гефруа в Вале Шале (Миллбрук), затем остановился у мистера Блампье в Броадфилдс (Сент-Лоуренс) и у господина Ле Корню, почтальона из Сент-Оуне».

Выстрел немецкого охранника

«Пока я был у господина Ле Корню, я слышал, что Рой Перкинс из Трегара предложил устроить побег во Францию. Я хотел сбежать вместе с ним, но затея откладывалась из-за плохой погоды. Я остался ночевать вместе с людьми Роя, а на следующую ночь отправился навестить мистера Сарра. Меня остановил немецкий охранник, который, опросив, хотел сопроводить меня в штаб. Я некоторое время шел с ним, но когда мы дошли до перекрестка, я сбежал. Он выстрелил в меня, промахнулся, а затем засвистел в свисток. Я побежал через поля, затем через изгородь, и, нырнув в темноту, скатился по откосу в долину. С изрезанным лицом и изорванной одеждой, добрался до мистера Кудлиппа в Монт-а-л’Аббэ. Той же ночью, надев очки и макинтош, я пошел в Сент-Лоуренс, чтобы рассказать Рою Перкинсу, что приключилось со мной.

Вернулся к господину Ле Корню в Сент-Оуэн, но у него была семья, еды не хватало, и я не хотел объедать их, поэтому снова ушел. Я бродил по сельской местности, спал и ел, как придется, и часто был голоден. На Рождество встретил господина Франка Ле Марканда из Ле Риш Сторз, и он отправил меня к своей сестре, госпоже Ле Фёвр в Сент-Питер, и она дала мне еду и одежду, но я не мог остаться, так как среди ее родственников были судья и полицейский. С тех пор я жил одну неделю в доме господина Ле Марканда и другую — у майора Т.Ф.В. Кука в Вестмаунте, и так далее, до сего момента: сейчас я постоянно живу в доме господина Ле Марканда, и очень счастлив”.

Он хотел бы остаться в Джерси 

Это история Петра Бокатенко. Скорее всего, она схожа с историями многих других молодых русских. Петр говорит, что знает как минимум о пятнадцати других сбежавших, и все они получили помощь от жителей Джерси. Его единственное большое желание сейчас — это чтобы ему позволили остаться в Джерси на несколько месяцев, чтобы он смог выплатить 20 фунтов, которые он одолжил у местных жителей.

Петр говорит по-английски лучше, чем пишет, поэтому он попросил “TheEveningPost” поблагодарить всех упомянутых людей, которые помогли ему.

Примечание: жена Уильяма (Билла) Сарра еще жива, и ее семья хранит золотые часы, подаренные им за помощь, оказанную Петру и другим бежавшим узникам лагерей.

Источник: http://www.bbc.co.uk/history

[1] Остров в проливе Ла-Манш, в составе Нормандских островов.

[2] Организация Тодта (нем. Organisation Todt) — военно-строительная организация, действовавшая в Германии во времена Третьего рейха.

[3] Организация Тодта.

 Перевод для сайта www.world-war.ru Дарьи Богдановой

www. world-war.ru